Солнце садилось, темнело. Утомленная девушка, так ничего и не найдя, собрала грязь и пыль в угол, устроив таким образом постель. Она не спала две ночи и столько пережила в эти два дня, что мгновенно заснула на этом неуютном ложе.

Взошла луна и осветила спящую девушку, залила серебряным светом пещеру. Вдруг где-то вдалеке прорычал лев. Потом все стихло. В тишине из долины донесся какой-то непонятный рев. И снова послышался низкий и страшный, похожий на стон рев. В ответ ему зазвучал рев из покинутого селения. Кроны деревьев, растущих внизу, почти достигали ветвями входа в пещеру. Вдруг кто-то выпрыгнул из густой листвы неподалеку от пещеры, где спала Пан-ат-лин. Существо тихо двигалось по скале, словно привидение в страшном сне,— медленно, бесшумно, плавно. Оно напоминало человека исполинского размера. Неспешно, как огромный земляной червь, ползло существо это вверх по стене к пещере, где спала Пан-ат-лин. Луна осветила его, и стали видны его руки и ноги, цепляющиеся за колышки в скале. И вновь снизу, из долины, раздался тот же рев, и вновь вторил ему рев из покинутого селения.

* * *

...Тарзан-обезьяна раскрыл глаза, и первое, что почувствовал, была страшная боль в голове. И первое мгновение он ни о чем ином не мог думать, как только об этой жуткой боли. Но сознание медленно возвращалось к нему, и он стал замечать вокруг себя нелепые гротескные фигуры. В конце концов он догадался, что лежит в пещере. Десяток воинов ваз-донов сидели на корточках вокруг костра на полу, явно о чем-то совещаясь. Огонь, горящий внутри этого кольца, освещал воинов, танцующих за их спинами.

— Мы принесли его тебе живого, вождь,— услышал Тарзан слова одного из воинов,— потому что никогда раньше мы не видели такого хо-дона, как он. У него нет хвоста. Пальцы на ногах у него тоже не такие, как у всех в Пал-ул-доне. Он сильнее, чем все мы вместе взятые, и он нападает с яростью йа. Мы принесли его сюда живым, чтобы ты мог посмотреть на него, прежде чем мы его убьем.

Вождь встал и подошел к человеку-обезьяне, но Тарзан закрыл глаза и притворился, что он без сознания. Он почувствовал, что по его телу шарят волосатые руки. Его переворачивали с боку на бок, рассматривали со всех сторон. Вождь осмотрел его с головы до ног, время от времени делая замечания о его сложении, размерах и силе.

— Со всем этим и без хвоста,— сказал он,— он ведь не может лазить.

— Ты прав, вождь,— загалдели воины.— Он упадет даже с кольев на скале.

— Никогда я не видел такого человека,— произнес вождь.— Он ни ваз-дон, ни хо-дон. Хотел бы я знать, откуда он пришел и как его имя.