Оба грифона подняли головы и посмотрели в ту сторону, откуда доносился крик. Один из них отозвался на клич низким рокотанием, в котором не было ни ярости, ни вызова. Он явно перекликался с хорошо знакомым ему существом. Сразу же в ответ прозвучало: «Ви-оо!». Грифоны дружно ответили клокочущим рокотом.

Тарзан посмотрел на Пан-ат-лин и спросил:

— Что это?

— Я не знаю,— ответила перепуганная девушка.— Я думала, какая-то птица, а может, еще какое-нибудь страшное животное. Они здесь все страшные!

— А! — воскликнул Тарзан.— Вот он, посмотри!

— Это тор-о-дон! — в ужасе воскликнула Пан-ат-лин.

Тор-о-дон с палкой в руке шел прямо к грифонам медленной нетвердой походкой. Грифоны, как бы испугавшись его, отступили назад. Тарзан внимательно наблюдал за этой сценой.

Тор-о-дон теперь стоял рядом с одним из трицератопсов. Тот замотал головой и огрызнулся на тор-о-дона. И тут тор-о-дон в ярости подпрыгнул и палкой стал дубасить грифона со всех сил по морде. Тарзан был поражен, глядя, как грифон, который мог бы легко и просто проглотить маленького и слабого и сравнении с ним тор-о-дона, отступил, как побитая хозяином собака.

— Ви-оо! Ви-оо! — крикнул тор-о-дон, и грифон послушно подошел к нему. Тор-о-дон обошел его, по хвосту взобрался на его спину и уселся.— Ви-оо! — снова вскрикнул он и ударил зверя палкой. Грифон покорно пошел вперед.

Тарзан даже не подумал, что они могли бы убежать, настолько был захвачен зрелищем: перед ним раскрывалась первобытная жизнь, такая, какой она была множество столетий тому назад. Они с Пан-ат-лин видели перед собой первого человека и его примитивных рабочих животных.

Грифон, на котором ехал тор-о-дон, вдруг остановился и посмотрел вверх, на то дерево, где сидели Тарзан и Пан-ат-лин. Этого было достаточно, чтобы предупредить тор-о-дона о пришельцах. Тотчас тор-о-дон погнал грифона под это дерево и встал на ноги на спине зверя. И тут Тарзан увидел его отвратительное, страшное лицо и мощные мускулы.

Тор-о-дон оскалился и зарычал, яростно, с нечеловеческой злобой. Тарзан выпрямился и встал в полный рост на качающейся под ним ветке, готовый к бою. Стройный и прекрасный, как бог, он являл собою чистый образец того, чем могла бы стать человеческая раса, не испорченная цивилизацией.

Человек нынешний вставил стрелу в лук и натянул тетиву. Человек прошлого тянулся к нему, чтобы уничтожить. Но просвистела стрела, глубоко вонзясь в звериное сердце, и прошлое вновь кануло в забвение.

— Тарзан — яд-гуру! — благоговея перед ним, прошептала Пан-ат-лин, невольно выражая свое восхищение теми же словами, что и люди ее племени.