В суматохе, никто и не заметил, как пьяный оборванец с передней телеги, юркнул в кусты, затаившись там.

Глава шестнадцатая

Глава шестнадцатая

Маркус Бриан, дрожа от холода, постарался поплотнее закутаться в свою, уже местами дырявую рясу, спасаясь от пронизивающего, ледяного ветра.

«Надо снова заснуть. Во сне, хоть жрать не хочется». Одна только мысль о еде, вызвала спазм в животе, и обильное выделение слюны во рту. Маркус закрыл глаза, и тут же, перед ним, появились куски хорошого прожаренного, сочащегося жиром мяса, пироги с рыбной начинкой, подрумяненные, с хрустящей корочкой, караваи хлеба. Он застонал, согнулся, прижав руки к животу.

«Ну зачем, зачем мы задержались в этой Тройне? Надо было из Палермо, двигать прямиком в Мессину. А оттуда, к Роберту. Там небось сейчас, пируют». От злости Маркус заскрипел зубами.

«Чёртов брат Пётр, натёр задницу о седло, и уговорил меня, падла, остановиться, на пару деньков, здесь. Собачий сын!». Ругая диакона Петра, Маркус уже и забыл о том, что он особо и не настаивал на продолжении поездки прямиком в Мессину, сам желая погулять при дворе Рожера, и взглянуть на его юную супругу.

Сожалел о содеянном и Гвилим Спайк. Его высохшая, скорбная фигура, сидела над телом умершего от голода Кэдока, а позади него, обнявшись и плача, стояли братья Дил и Билл. Это было всё, что осталось, от их, некогда славного десятка валлийских лучников. Гвилим качал головой, думая о том, ну почему, почему он не остался в Мессине? Ведь граф Рожер, предлагал ему открыть в этом городе школу лучников, и обучать молодых парней – норманнов, греков, арабов, стрельбе из лука. Да и торговка рыбой Джулия, была добра и благосклонна к нему. Спайк вспомнил своего давнего побратима, провансальца Луи, который женился на состоятельной вдовушке, осел под Капуей, и сейчас занимается тем, что переправляет лошадей из Германии и Венгрии в Южную Италию, разводит их на своих землях, а затем, с огромной выгодой продаёт. Гвилим Спайк тяжело вздохнул.

Он перевёл взор, и посмотрел, как во дворе замка, стоит над трупом жены молодой воин Бард, а рядом, вцепившись ему в ногу, была его трёхлетняя дочь, вся синюшная от голода и холода.

Одо Бриан, решил впервые за долгое время пройтись, и опираясь на копьё, поддерживаемый Таннером, осторожно ступал по двору замка.

Не спалось и Рожеру Отвилю, который вместе с Вильгельмом де Скальфо, обходил часовых.

Неподвижные фигуры воинов, закутанные кто во что горазд, стояли на стенах. Только клубы пара из носов и ртов, говорили о том, что это ещё живые люди.