Император только отсалютовал Боэмунду копьём, и видя, что строй его войска прорван во многих местах, приказал отступать.

– Стой! Куда?! Сразись со мной! Трус!

Бессмертные падали под его ударами, поддавались и в страхе расступались, но слишком медленно. Император, в сопровождении катафрактов, удалялся всё дальше.

Отходя, Алексей Комнин, наткнулся на небольшой отряд, в полтора десятка нормандских рыцарей, и дав волю клокотавшему в груди гневу, душившей его ярости, что-то прокричав, погнал коня на врага.

Первый же рыцарь, вставший у него на пути, был пробит копьём насквозь. Второго, Алексей ударил щитом. Третьего, его хорошо обученный конь, поверг наземь копытами.

Сотня его катафрактов, стоптала остальных нормандцев.

Поражала способность и скорость, с какой Византийская империя, находила деньги на найм и набор новых войск. Тут сказывались веками налаженная система налогообложения и развитый чиновничьий аппарат.

Уже в августе 1082 года, собрав новую армию, Алексей Комнин задумал разбить нормандцев у Арты.

И на этот раз, не помогли византийцам, задуманные ими хитрости. Они рассыпали перед своим строем железные триболы (трибола – железный шарик с четырьмя острыми, конической формы шипами или просто четыре соединённых между собой шипа. Эти шипы были так расположены, что при любом положении триболы, три из них упирались в землю, а четвёртый торчал остриём вверх. Триболы широко применялись против конницы ещё в античную эпоху. На Руси назывались – чеснок), чтобы нормандская кавалерия наткнулась на них. Затем ударят копейщики, лучники будут обстреливать врага, а после, оба фланга, обрушаться на нормандцев с двух сторон.

Но Боэмунд, как-то, то ли от разведчиков, то ли от перебежчиков, узнал о замысле византийцев, и к удивлению их, не повёл, как это бывало не раз, свою рыцарскую конницу, сокрушительным напором вперёд, а приказал всем своим войскам стоять на месте, и ожидать подхода врага.

Сойдясь лицом к лицу, византийцы не выдержали нормадской ярости, и бежали.

И только тогда, Боэмунд повёл в бой своих рыцарей, сокрушая врага.

Наконец-то, ему удалось добраться до императора! От его удара, надвое раскололся, большой, окованный железом щит Алексея Комнина. Император зашатался в седле, и Боэмунд уже занёс руку для последнего, решающего удара, как между ними, отважно вклинились несколько катафрактов, оттеснив его от такой желанной цели.

– Н-е-е-т! – закричал Боэмунд. – Нет! Стой! Сразись со мной!

Но император, и остатки его армии, бежали.

Так, и в 1082 году, под ударами нормандцев, Византийская империя шаталась, кренилась, харкала кровью, но пока не падала.