– Слушаю, мадам!

Его шпоры зазвенели к дверям, но на пороге он обернулся и оглядел неподвижную группу.

– Я ухожу. Но вы еще обо мне услышите!

Гемма ответила презрительным движением плеч.

17. ENTENTE CORDIALE8

В этой главе перед нами снова на мгновение, как всполох шаловливой зарницы, мелькнет зарево войны. Мелькнет, чтобы исчезнуть окончательно.

Главный штаб коммунистических армий Ассора, получив донесения заслона, оставленного на границе Итля, о внезапном оживлении деятельности противника на этом захолустном и не вызывавшем опасений фронте, донесения, вызванные внезапной канонадой боя, так блестяще поставленного генералом фон Бренделем с помощью лучших режиссеров Итля, – отдал приказ о срочной переброске нескольких батальонов для усиления разведки противника.

Радиограмма с перешейка, где еще не были убраны великолепные декоративные форты, слинявшие от прошедших летних ливней, о замеченном увеличении численно-

8 Сердечный союз сти ассорских отрядов, пришедшая нежданно на следующий день после коронования Максимилиана, обрушилась на главнокомандующего военными силами Итля, как горный обвал.

Немедленно генерал фон Брендель распорядился повернуть оставленные на фронте сооружения лицевой стороной к противнику и подновить их окраску, но, чувствуя, что на этот раз система обороны требует и других мер, созвал экстренное секретное заседание кабинета совместно с военным командованием.

Результаты заседания еще больше потрясли храброго полководца, так как правительство единогласно нашло необходимым личное присутствие на фронте главнокомандующего для руководства операциями.

С генералом на заседании сделался внезапно острый нервный припадок, вызванный старой контузией, и он заявил, что состояние здоровья, подорванного боевою деятельностью, лишает его возможности отдать жизнь за родину.

Затруднительное положение было разрублено Богданом Адлером, который после переворота остался не у дел и выразил готовность заменить генерала. Встав во весь свой гигантский рост и расправив квадратные плечи, Адлер заявил собравшимся:

– Мне наскучило болтаться по притонам и спиваться.

У меня не было никакого желания защищать эту вонючую республику, но теперь, когда на троне законный монарх и мой личный друг – я готов подраться. Предлагаю себя со всеми потрохами в распоряжение его величества…

Дружные рукоплескания встретили это героическое заявление, но Адлер остановил аплодирующих собеседников:

– Но я требую для себя диктаторских полномочий на фронте, потому что не рассчитываю успешно отражать наступление противника размалеванной холстиной…