Мос-хо-ке направляется в пустыню – у него тоже есть священный долг, который он обязан выполнить.

– Идите, вождь! Я знаю, что вы человек мужественный, преданный своим друзьям. Я доверяю вам. Поступайте так, как вы найдете нужным. Вы свободны!

– Мой отец хорошо сказал, вождь благодарит его. На четвертое солнце после этого Седая Голова увидит опять

Мос-хо-ке. Пусть он будет бодр до этой встречи – вождь принесет ему хорошие вести.

Произнеся эти слова со свойственной индейцам высокопарностью, индеец важно поклонился трем мужчинам и медленно вышел из комнаты.

– Вы действительно доверяете этому человеку? –

спросил дон Луис у дона Хосе.

– Вы не знаете краснокожих, мой друг! – ответил старик. – Они либо любят, либо ненавидят. Они так же цельны в своих чувствах, как и природа, среди которой они живут.

Когда они бывают преданы, то это от всей души и без всякой задней мысли.

– Дай-то бог… – прошептал дон Луис.

XIII. ЛАГЕРЬ

В нескольких милях от крепости Пасо-дель-Норте прозрачные воды Рио Кончос вливаются в тинистые, желтые воды Рио Гранде; высокие крутые горы образуют как бы стены крепостного вала, и для реки остается лишь узкий проход между ними. Множество водопадов Рио

Гранде низвергается в долину.

Линия горизонта кажется стиснутой цепями гор, принимающих подчас самые странные очертания – башен, пиков, колоколен, бойниц; все это придает пейзажу какого-то неизъяснимое очарование.

Через двое суток после событий, описанных в предыдущей главе, на правом берегу Рио Гранде, в пустыне, в центре той самой местности, о которой мы говорили выше, был разбит довольно большой лагерь.

Этот лагерь, оборудованный по индейскому образцу, раскинулся на большом пространстве; тут и там пылали огни костров, вокруг них лежали или сидели на корточках фантастически освещенные пламенем люди. Несколько в стороне стреноженные лошади, привязанные к колышкам, с жадностью поглощали альфальфу или жевали маис.

В середине лагеря возвышался шатер, покрытый сшитыми между собой разноцветными шкурами бизонов.

Было около восьми часов вечера; звезды усыпали темно-синее небо; почти полная луна, казалось, плыла в эфире и освещала землю мягким белым светом.

Неожиданно из узкого ущелья показался несшийся во весь опор всадник. Он промчался прямо в лагерь. Часовые пропускали его, молча отдавая честь. Подъехав к кострам, всадник спешился и, поручив своего коня солдату, схватившему повод его лошади, быстрыми шагами направился к шатру.