Несколько минут спустя в зал входит наконец молодое существо – Виолета (шляпы снова совершают вращательное движение, смотрят оценивающе, после чего возвращаются на исходные позиции). Я встаю, слегка поднимаю руку. Молодая женщина улавливает мой жест и направляется в мою сторону.

– Мне показалось, какой-то господин увязался за мной, – шепчет она мне, слегка запыхавшись. – Но я кое-как ускользнула от него. Вошла в «Леб» и скрылась в толпе.

– Очень возможно, что это был незнакомый обожатель, – говорю я, предлагая ей стул.

– О мосье Лоран, – отвечает она сконфуженно, – я шла сюда, чтобы поговорить о серьезных вещах.

Подходит официантка в платье до пупа – теперь в таких коротких платьях щеголяют только официантки, если не принимать в расчет периодические капризы Розмари, – я заказываю неизбежный чай с неизбежным тортом и, когда лакомства появляются на столе, произношу:

– Чем могу быть полезен?

– Я сама не знаю, – отвечает Виолета. – Я хочу сказать: особенно ничем. Мне просто хотелось с кем-нибудь поговорить совершенно свободно, немного разобраться в этой путанице, а у меня нет ни одного человека, на которого я могла бы рассчитывать, и даже эта ваша Розмари, вы меня извините, может, она и неплохая девушка, порой проявляет такое любопытство, что… В общем, вы один внушаете мне доверие – именно тем, что у вас нет этого любопытства, – и произвели на меня хорошее впечатление еще в тот день, там, в лесу… И насколько я разбираюсь в людях, вы, мне кажется, не такой, как другие, все вынюхивают да выстукивают, будто в этой вилле спрятаны…

– Брильянты.

– Да, брильянты или бог знает какие сокровища.

– Откровенность за откровенность, – киваю я. –

Брильянты и в самом деле существуют, мадемуазель Виолета.

Она смотрит на меня недоверчиво.

– Вы уверены?

– Вполне.

– Тогда где же они находятся?

– Вероятно, где-то на вилле. В каком-то тайнике.

– Единственный тайник, известный мне, – сейф. Я о нем знаю от отца.

– Значит, они в сейфе.

– Сейф пустой.

– У вас есть ключ от него?