Испытывая расположение к дону Иниго, он понял, что внушает симпатию благородному сеньору. Удивительное, подобное голосу крови, чувство роднило их.

Снова раздался шум и отвлек дона Фернандо от размышлений. Он приложил ухо к стене и сразу понял, как это бывает по утрам, когда мысль ясна, – во тьме она, подобно самой природе, затуманена, – понял, что минер ловко и упорно делает подкоп, стараясь до него добраться.

Если он довершит работу, а это значит – установит ход сообщения, говоря военным языком, чтобы вторгнуться в грот, ему придется выдержать неравную борьбу: надеяться на спасение нечего.

Не лучше ли, когда наступит ночь, выйти наудачу и, призвав на помощь темноту и знание местности, сделать попытку выбраться на другой склон горы?

Только беглецу не за что было зацепиться, – пожар, вылизавший почти до самой макушки огромную часть горы, уничтожил мастиковые деревья, кусты мирты и лианы, стелившиеся по отвесным склонам.

Фернандо высунулся из грота: надо было выяснить, можно ли пробраться по тропке, по которой спускалась

Хинеста до пожара. Он был поглощен этим исследованием и забыл об опасности, как вдруг раздался выстрел – и пуля расплющилась о гранит на расстоянии полуфута от того места, где он ухватился за выступ.

Дон Фернандо поднял голову: три солдата, стоящие на утесе, указывали на него пальцем, и белое облачко порохового дыма поднялось в воздух над их головами, – они-то и стреляли из аркебузы. Сальтеадора обнаружили. Но он был не из тех, кто не отвечает на вызов.

Он, в свою очередь, схватил аркебузу, прицелился в одного из солдат, который готовился снова разрядить оружие, – следовательно, это и был стрелок.

Прогремел выстрел, и солдат, раскинув руки, выпустил аркебузу, оказавшую ему дурную услугу, и покатился вниз головой по крутому склону. Раздались громкие возгласы –

не оставалось сомнений: тот, кого искали, найден.

Фернандо вернулся в грот, перезарядил аркебузу и вновь приблизился к отверстию пещеры.

Но сотоварищи убитого исчезли, и на всем видимом пространстве, в огромном полукруге перед гротом, никого не было видно. Только камни катились с вершины горы,

перескакивая через утесы, а это означало, что солдаты устроили засаду наверху.

Подкоп продолжался.

Было ясно, что теперь, когда Сальтеадора обнаружили, атаковать его будут любыми средствами.

Он тоже готовился и, решив защищаться всеми способами, проверил оружие: рукоятка ножа свободно выходила из ножен, аркебуза легко приводилась в действие и, сидя на ложе из папоротника, он мог и слушать, как идет подкоп позади него, и видеть, что происходит впереди.