– И не спи, Чумаков, – сказал Николка. – Очень свободно поджечь могут. Впрочем, ты все равно огонь проспишь.

Маршев вызвался переночевать на конюшне, сказал, что спит чутко. Остальные вернулись в контору.

– Ну? – сказал Николка, стягивая с себя мокрую рубаху.

– Так, значит, Пал Палыча трогать нельзя. Пожара ждать будем?

– Теперь ждать нечего, – произнес решительно Капралов. – Верно, у него язык заработал, если людей подослать сумел.

Все разделись, выжали мокрую одежду, уселись вокруг стола. Никто не возражал против выселения Скороходова.

Ночной набег и убийство собаки вызвали злобу у всех.

Длинноногого Боби полюбили в коммуне. За лето узнали его ум и чутье, и всем казалось, что, пока пес на дворе, с врагами справиться легче.

Говорили недолго. Решили на другой же день вечером отправить Скороходова в город и там добиться производства следствия.

Джек поднялся в светелку и разбудил Татьяну.

– Что, Джек? – спросила она сквозь сон.

– Убили Боби Снукса, – ответил Джек просто. – Что я теперь Летнему напишу?

Татьяна села на постели.

– Кто убил?

– Конечно, скороходовская компания.

– Как тебе не стыдно, Джек, – сказала Татьяна с горечью. – Умирающий старик… Разве ему до собак теперь?

– А это мы завтра узнаем. Решили его из деревни вытряхнуть.

– Как – вытряхнуть?

– А в город его отвезем. Нам с ним вместе жить нельзя.

Пусть в городе разберут, хорош он или плох.