– Тем более, что свирепый Ки Цзан, как вы, майор, сами мне говорили, рыскал со своей шайкой в северных провинциях Поднебесной Империи.

– Да, господин Бомбарнак, пятнадцать миллионов –

хорошая приманка для разбойничьего атамана.

– Но как он сможет пронюхать о пересылке императорских сокровищ?

– О, такие люди всегда узнают все, что им нужно знать.

«Несмотря на то, что они не читают «XX века»! – подумал я и почувствовал, как краснею при мысли об этом непростительном промахе, который, без сомнения, уронит меня в глазах Шеншоля, моего шефа…

Между тем пассажиры, столпившись на вагонных площадках, оживленно обменивались мнениями. Одни предпочитали тащить на буксире миллионы, нежели труп мандарина, пусть даже и высшего разряда; другие полагали, что транспортировка сокровищ грозит поезду серьезной опасностью. Того же мнения придерживался и барон

Вейсшнитцердерфер. Выразив его в самой резкой форме, он налетел на Попова с упреками и бранью:

– Вы обязаны были предупредить, сударь, вы обязаны были предупредить! Теперь все знают, что с нами едут миллионы, и поезд может подвергнуться нападению! А

нападение, если даже предположить, что оно будет отбито, неизбежно вызовет опоздание. А вам известно, сударь, что я не потерплю никакого опоздания? Нет, я не потерплю!

– Никто не нападет на нас, господин барон, – ответил

Попов. – Никто и не подумает напасть!

– А откуда вы знаете, сударь? Откуда вы знаете?

– Успокойтесь, пожалуйста…

– Нет, я не успокоюсь и при малейшей задержке привлеку Компанию к ответу и взыщу с нее убытки!

Вполне может статься, что «кругосветный» барон захочет получить с Компании сто тысяч флоринов за причиненный ему ущерб!

Перейдем к другим путешественникам.

Фульк Эфринель, как и следовало ожидать, смотрит на все с чисто практической точки зрения.

– Это верно, – говорит он, – что благодаря сокровищам доля риска сильно увеличивается и, случись какое-нибудь происшествие, Life Travellers Society126, где я застрахован, откажется выдать компенсацию за риск и возложит ответственность на железнодорожную Компанию.

– Совершенно справедливо, – добавляет мисс Горация