Второй помощник кивнул.

– Это было пятнадцать лет назад, и он с тех пор ни разу с места не двинулся.

– И собрал еще немало жемчуга, – сказал капитан. –

Сумасшедший, просто сумасшедший. Меня от одной мысли о нем дрожь пробирает. Настоящий колдун.

– Кто-кто? – не понял Малхолл.

– Хозяин погоды. По крайней мере все туземцы в этом уверены. Вот спросите Таи-Хотаури. Эй, Таи-Хотаури! Как по-твоему, что старик Парлей делает с погодой?

– То, что делает дьявол, – был ответ. – Я знаю. Захочет –

буря. Захочет – совсем ветра не будет.

– Да, настоящий старый колдун, – сказал Малхолл.

– Этот жемчуг приносит несчастье, – вдруг объявил

Таи-Хотаури, зловеще качая головой. – Парлей говорит –

продаю. Приходит много шхун. Тогда Парлей сделает большой ураган, и всем будет конец. Увидите. Все здесь так говорят.

– Теперь самая пора ураганов, – невесело усмехнулся капитан Уорфилд. – Туземцы не так уж далеки от истины.

Вот и сейчас что-то надвигается. Я бы предпочел, чтоб

«Малахини» была за тысячу миль отсюда.

– Конечно, Парлей немного помешан, – докончил Гриф.

– Я старался его понять. У него в голове все перепуталось.

Восемнадцать лет вся жизнь для него была в одной Арманде. И теперь ему часто кажется, что она жива, но до сих пор не вернулась из Франции. Между прочим, ему еще и поэтому не хотелось расставаться со своим жемчугом. И он ненавидит белых. Он никогда не забывает, что они убили его дочь, хотя почти всегда забывает, что ее уже нет в живых... Вот те и на! Где же ваш ветер?

Паруса бессильно повисли у них над головой, и капитан

Уорфилд с досадой выругался сквозь зубы. Жара и прежде была невыносимая, а теперь, когда ветер стих, стало совсем невтерпеж. По лицам людей струился пот, и то один, то другой, тяжело переводя дыхание, жадно ловил ртом воздух.