Кейси Браун встретил его у входа в пещеру с опущенным автоматом и отодвинул брезентовый полог.

Чадящая сальная свеча, тяжело колыхнувшись языком пламени от внезапного порыва ветра, наполнила пещеру тревожными движениями теней. Свеча догорала. Черный обугленный фитиль склонился почти на самый камень.

Лука снял маскхалат и зажег новый огарок от гаснущего огонька. На миг обе свечи вспыхнули вместе, и Меллори впервые как следует разглядел Луку. Маленькую плотную фигурку в темно-синем пиджачке, обшитом черным шнуром по краю, с узорами на груди. Пиджачок плотно облегал тело и был перехвачен алым кушаком. Смуглое улыбающееся лицо, пышные великолепные усы, которые грек носил как знамя. Улыбчивый кавалер, д’Артаньян в миниатюре, весь увешанный оружием. Меллори увидел окруженные морщинками блеклые глаза, темные, печальные, словно навсегда усталые. Он успел заметить в них невыразимую скорбь. Огарок свечи вспыхнул и погас, а лицо Луки исчезло в тени.

Стивенс лежал, вытянувшись в спальном мешке. Дышал хрипло, часто, отрывисто. Он не спал, когда они вошли, но от еды и питья отказался. Отвернулся к стене.

Забылся тяжелым больным сном. Казалось, он совсем не чувствовал боли. «Плохой признак, – мрачно подумал

Меллори. – Самое худшее». Ему хотелось, чтобы Миллер возвратился поскорее.

Кейси Браун запил последние крошки хлеба добрым глотком вина, поднялся на окоченевшие ноги, отодвинул в сторону полог и грустно уставился в снежную круговерть.

Передернулся, опустил брезент, продел руки в лямки передатчика, собрал в моток веревку, взял фонарь и подстилку. Меллори глянул на часы. Без четверти двенадцать.

Вот-вот наступит время радиосвязи с Каиром.

— Хочешь еще раз попытаться, Кейси? Я бы в такую погоду собаку не выпустил.

— И я тоже, – угрюмо ответил Браун. – Но надо попытаться, сэр. Ночью прием намного лучше. Я собираюсь подняться по склону. Если бы я попытался это сделать днем, меня бы тут же засекли.

— Наверное, ты прав, Кейси. Тебе лучше знать. – Меллори с удивлением посмотрел на него. – А зачем набрал столько лишних вещей?

— Собираюсь накрыть приемник холстиной и сам залезу под нее с фонарем, – объяснил Браун. – А веревку закреплю здесь и размотаю по дороге. Мне все-таки хочется вернуться обратно.

— Неплохо, – одобрил Меллори. – И будь внимательней.

Чуть выше ложбина сужается, превращается в настоящую пропасть.

— Не беспокойтесь обо мне, сэр, – решительно сказал

Браун. – С Кейси Брауном ничего не случится. – Снежный порыв, хлопок брезента, и Браун исчез.

«Если Браун это сделает. .» – Меллори поднялся, натянул капюшон на голову.