Он теперь сознавал, что Меллори заботится прежде всего не о его здоровье, а о том, чтобы ненароком не отдать его немцам, которые будут пытать и могут получить сведения о целях группы. Он также знал, что крепко подвел друзей.

Невозможно предугадать, чем кончится борьба противостоящих сил в душе Стивенса. Меллори покачал головой, закурил новую сигарету, вздохнул и придвинулся поближе к огню.

Через пяток минут вернулись Андреа и Лука. Миллер и

Панаис пришли следом за ними. Справедливости ради стоит отметить, что они услышали Миллера, когда тот был еще довольно далеко. Дасти спотыкался, падал, ругался не переставая, карабкаясь вверх по склону с тяжелым, неудобным грузом. Он перевалился через порог пещеры и, совершенно измотанный, рухнул возле костра. Меллори сочувственно ему улыбнулся.

— Ну как, Дасти? Панаис не слишком тебя обременял?

Миллер его не услышал. Он недоуменно уставился на огонь. Челюсть его отвисла и отвисала все больше: до его сознания доходила одна очень существенная мысль.

— Вот дьявольщина! Вы только поглядите! – Он крепко выругался. – А я потратил половину дьявольской ночи,

взбираясь на идиотские горы с плитой и таким количеством керосина, что хватит выкупать слона! И вот что я вижу, –

он набрал полную грудь воздуха, желая рассказать, что именно видит он, но промолчал. Внутри его все клокотало.

— В твоем возрасте человек должен следить за давлением, – посоветовал ему Меллори. – Как вы все обстряпали?

— О’кей, кажется. – В руке Миллера появилась кружка с озо, и лицо его немного просветлело. – Принесли одеяла, аптечку.

— Если позволите, я заверну в эти одеяла нашего молодого друга, – прервал его Андреа.

— А еда? – спросил Меллори.

— Ага. Мы принесли жратвы, начальник. Целую кучу жратвы. Этот малый, Панаис, просто чудо. Хлеб, вино, козий сыр, колбаса с чесноком, рис – что угодно!

— Рис? – настала очередь удивиться Меллори. – Его теперь не достать на островах, Дасти.

— Панаис достанет, – Миллер здорово развеселился. –

Он достал все это на кухне немецкого коменданта. Парень просто взял у Шкоды.

— У немецкого коменданта?! Ты шутишь!

— Простите, начальник, но это святая правда. – Миллер в один глоток осушил полкружки озо и удовлетворенно крякнул. – Бедный старина Миллер болтался у черного хода, и колени его стучали, как кастаньеты Каролины. Он был готов красиво смыться в любом направлении. А в это время сия кроха идет к двери и взламывает замок. У нас в

Штатах он составил бы состояние на ночных взломах. Через пяток минут он притащил этот чертов чемодан. –