— Да, а как же лодки?

— Брось беспокоиться! Ведь в них никого не будет. Ты же знаешь, что рыбаки уходят из бухты в комендантский час. – Кто-то дотронулся до его локтя. Меллори обернулся.

— Капитан, хочу представить вам лейтенанта Бистона, моего артиллериста, – в голосе Райана появился легкий холодок. Это заставило Меллори предположить, что капитан отнюдь не в восторге от своего артиллерийского офицера. – Лейтенант Бистон обеспокоен. .

— Да, я обеспокоен! – Тон лейтенанта был холоден, равнодушен, с почти неуловимым оттенком снисходительности. – Насколько я понимаю, вы предложили капитану не отвечать немцам огнем из орудий?

— Это так неправдоподобно, что похоже на сообщение

Би-би-си, – коротко ответил Меллори. – Но вы правы. Я об этом просил. Можно, конечно, засечь пушки прожекторами, но в таком случае наши корабли были бы обречены. То же самое и с артиллерийским огнем.

— Я не понимаю вас, – он удивленно вскинул брови.

— Вы бы выдали свое местонахождение, – терпеливо пояснил Меллори. – Тогда немцы накроют корабли с первого же залпа. Дайте им минуту форы, и они прикончат нас.

У меня имеются основания считать, что меткость их артиллеристов просто фантастическая.

— У флота тоже есть такие основания. Третий снаряд немецких орудий попал прямо в пороховой погреб «Сибариса». Как вы думаете, капитан Меллори, почему это произошло? – Бистона, казалось, не убедили слова Кейта.

— Пушки наводятся радаром, – коротко бросил Меллори. – Он там, наверху: две огромные антенны.

— На «Сирдаре» в прошлом месяце тоже установили радар, – быстро отозвался Бистон. – Мы и сами могли бы засечь несколько объектов, если бы. .

— Вряд ли бы вы промахнулись, – Миллер лениво растягивал слова, а тон его был сухим и вызывающим. – Это чертовски большой остров, Мак.

— Кто? Кто вы? – затрещал Бистон. – Какого черта вмешиваетесь в разговор?

— Капрал Миллер, – янки был невозмутим. – Должно быть, у вас очень чуткий прибор, лейтенант, если он может, отыскать пещеру в тысяче квадратных метров камня.

На минуту стало тихо, потом Бистон пробормотал что-то невразумительное и отвернулся.

— Вы уязвили профессиональное артиллерийское чувство, капрал, – заметил Райан. – Лейтенанту очень хотелось бы пострелять. Но мы воздержимся от. . Когда мы минуем эту точку капитан?

— Точно не знаю. . – ответил Меллори. – Что ты скажешь, Кейси?

Через минуту, сэр. Не позже.

Райан удовлетворенно кивнул и ничего не сказал. На мостике воцарилось молчание, которое подчеркивал только шум бурлящей воды да зловещее щелканье гидролокатора. Луна упорно пробивалась сквозь редеющие облака. Небо неуклонно прояснялось. Никто не произносил ни слова. Никто не шевелился. Меллори чувствовал рядом громаду Андреа, а за спиной слышал дыхание Миллера, Брауна и Луки. Рожденный далеко от моря и воспитанный у подножия Южных Альп, Меллори был до мозга костей сухопутным человеком, совсем чужим на борту боевого корабля. Но никогда еще в жизни ему не было так хорошо, как здесь, в рубке. Никогда еще не испытывал он, что значит быть своим, в доску своим. Он счастлив был безмерно, более чем счастлив. Так чувствовал себя не только