– Очень немного, – ответил тот. – Он работает по заготовке продуктов.

Зарубин распорядился сейчас же найти Редькина и прислать к нему.

Через несколько минут в землянку вошел высокий, костлявый партизан в рваных валенках. Он снял с головы шапку и обнажил лысеющий лоб и редкие рыжие волосы.

– Ты принес сведения об эшелоне со скотом? – спросил

Зарубин, подходя к нему.

– Я.

Мутноватые глаза Редькина смотрели куда-то в сторону, мимо командира бригады.

– Расскажи нам подробно, как, когда и от кого ты узнал об этом, – предложил Зарубин.

Редькин равнодушным, безразличным взглядом посмотрел вокруг, остановил глаза на Бойко, который лежал с поднятыми вверх ногами, и сказал, что об отправке эшелона он услышал от железнодорожного телеграфиста.

– А как ты попал на станцию? – продолжал расспрашивать Зарубин.

– За солью ходил… Я почти два пуда соли принес…

– Это мы слышали от тебя и в прошлый раз, – прервал его Зарубин. – Что за человек телеграфист? Откуда ты его знаешь? Как его фамилия? Почему он именно тебе сообщил об этом? Каким образом он узнал точное время отправки эшелона?

Редькин неохотно отвечал на вопросы. Телеграфиста он не знает и разговор об эшелоне подслушал. Объяснения он давал какие-то путаные, противоречивые, так что даже спокойный Добрынин сказал с сердцем:

– Ерунду ты говоришь, я вижу. Мне тоже неясно, где же ты мог подслушать разговор телеграфиста об эшелоне? То это происходило на платформе, то около склада. Где же, в конце концов?

– Я не пойму, чего вам от меня надо, – огрызнулся

Редькин, переступая с ноги на ногу. – Хочешь хорошее сделать, тоже плохо. Не виноват же я, что кто-то перепутал… Я услышал и сообщил.

– Не придуривайся, – резко сказал Зарубин. – Рассказывай подробно, как происходило дело.

– Я могу повторить, – вздохнув, произнес Редькин.

В это время снаружи раздался топот, и через секунду, сильно толкнув двери, влетел раздетый, запыхавшийся радист Топорков. Все с удивлением уставились на него.

Несколько мгновений Топорков молча глядел на присутствующих широко раскрытыми глазами, потом бессвязно выпалил: