Эрнст же еще утром ушел в штаб отряда, откуда он надеялся связаться с Центром, чтобы сообщить туда последние новости. До сих пор он неплохо себя чувствовал, но неожиданно, вернувшись из штаба, заболел: его стали мучить сильные боли в желудке. Временами у него повышалась температура и он начинал бредить. Тем не менее он решил ничего не говорить врачу о своей болезни.

После осмотра и перевязки раненых доктор, разумеется, доложил об их состоянии майору Шарову, который считал, что раненых и больных необходимо отправить в лазарет или госпиталь. Майор решил предложить Эрнсту и Вилли, раны которых тем временем почти зажили, остаться у него в отряде, так как ему был нужен каждый боец, а Фрица, состояние здоровья которого внушало опасение, с группой больных и раненых первым же транспортом перебросить на Большую землю.

Доктор воспринял предложение майора как приказ. Однако, когда он сказал об этом Фрицу, тот заупрямился:

— Подожди немного, я должен твое предложение обсудить с друзьями.

Когда доктор ушел, Фриц заявил своим друзьям:

— Ни на какое лечение я не поеду и не полечу. Если вы остаетесь здесь, то и я остаюсь вместе с вами. Я и с рукой на перевязи могу быть вам полезным. Если я болен, тогда и Эрнста тоже следует уложить в постель.

— Глупости! — осадил его Эрнст. — Я не сегодня-завтра буду полностью здоров, а ты нуждаешься в серьезной медицинской помощи.

Посоветовавшись друг с другом, друзья сказали майору Шарову, что без соответствующего указания Центра ни один из них не может разлучиться со своей группой.

И хотя майор счел такое заявление несерьезным, оно все же понравилось ему. Трое антифашистов, несмотря ни на что, хотели остаться вместе — вот это и понравилось майору.

Спустя двое суток все споры по данному поводу оказались уже бессмысленными, потому что майор Шаров получил приказ переместиться в леса под Конски, а по пути разведать намерения противника. На все это майору отводилось всего четыре недели.

Кухню и боеприпасы партизаны погрузили на повозки. Однако проехать на них осенью по лесам, залитым дождями, было невозможно. Весь партизанский обоз увяз в болоте. Лошади были не в состоянии вытащить повозки из трясины без посторонней помощи. Партизаны ругались на чем свет стоит.

Майор Шаров, как человек решительный, приказал бросить все ненужное. В путь он отобрал самых выносливых бойцов, способных на долгие и трудные переходы, ночевку под открытым небом. К тому же они должны были нести на себе боеприпасы и продовольствие. Группа Владека с включенными в нее антифашистами подчинялась врачу.