— Мне сказали, что ты хотел видеть купца из Египта, — продолжал Злат, — Попробую угадать зачем. Может ты хотел увидеть вот этот платочек? Если ты суеверен и боишься проклятий, то лучше не бери его в руки. Он из заколдованной могилы. Кроме того, ты напрасно хочешь купить его. Платок украден и должен быть возвращён на то место, откуда взят.

Купец осторожно взял протянутый платок и развернул его:

— Я лишь выполняю поручение. Мне сказали, что от тебя долго нет вестей, а это верный знак, что матёрый лис напал на след. Это не мои слова. Думаю, тот, кто их мне сказал, тоже произносил их с чужого голоса.

— Может расскажешь мне эту историю?

— Почту за честь. Хотя я уже вижу, что ты знаешь намного больше меня. Если от меня может быть какая польза, то можешь мной располагать, как собственным слугой. Можешь мне доверять. К сожалению, у меня нет с собой никакого письма, но можешь спросить у московского монаха Симона — митрополит Алексий дал бы мне свою грамоту, если бы я об этом попросил. Поэтому я не только предлагаю любую посильную помощь, но и прошу помочь мне.

Было видно, что эти слова удивили даже привычного ко всему доезжачего.

— Алексий, насколько я помню, с младых ногтей не любил твоего отца.

— Он и сейчас его не любит. Что с того? Отец всегда искал выгоду возле морской торговли. В наших краях ею издавна заправляют Венеция и Генуя. Сурожским купцам здесь отводилась даже не участь уртакчи, а скорее приказчиков. Подбирающих объедки со стола хозяев. Конечно, отец имел много дел с земляками-армянами, которые торгуют с Востоком, но в наших краях они не ведут большой торговли. Греки тоже сейчас обеднели. После того, как двенадцать лет назад франков изгнали из Золотой Орды дела отца стали идти намного хуже.

— Приходится даже потихоньку торговать пленными в Чембало, — посочувствовал Злат.

Некомат грустно развёл руками, давая понять, что ничего не может поделать с этим бесспорно печальным событием:

— Дело это незаконное и рискованное. Следовательно прибыльное. Невольников продавали за бесценок, а покупали за очень хорошие деньги. Причём всех сразу. Но и здесь отцу отводилась лишь участь приказчика — главная выгода досталась купцам из Белой Крепости. В последнее время дела у них идут всё лучше и лучше.

— Ты хотел рассказать о твоих делах с митрополитом.

— С самого начала своей деятельности, ещё с тех пор, когда я был всего лишь писцом при отце, я смотрю в другую сторону. На север. Отец тоже имел дела с Москвой, но и там он был лишь приказчиком у генуэзцев. Они искали путь к таинственному закамскому серебру. Отец говорил, что именно тогда вы и познакомились. Вот он и рассказал мне про то, что тогда в Орду пытались добраться купцы с Янтарного моря. Я и подумал: если гора не дошла до Магомета, почему бы Магомету не дойти к горе? Морская торговля в наших портах в упадке и неизвестно, когда наладится. Зато есть старая, наезженная и безопасная дорога на Львов. Есть и ещё одна — на Краков. Сейчас она, как говорят русские, заколдобила, но виной тому княжеские и королевские нестроения. Оттуда рукой подать до венгерских и чешских серебряных рудников, железа, фламандских сукон, Янтарного моря, откуда прямая дорога во все закатные страны. Уверяю тебя, этот путь куда ближе и удобней, чем через Константинополь, где грызутся уже много лет за господство Генуя и Венеция.