Патетье первым задал четкий вопрос:

— Что он делал здесь? Искал Фантома?

Мы трое не могли дать ответа, но со стороны прилегающей библиотеки послышался пронзительный вопль. Кобе всех обогнал. Он пронесся через библиотеку к веранде и на мгновение застыл на месте, словно в него ударила молния.

— Опять! Вон за стеклами галереи!

Мы слышали, как он пробежал по коридору, потом выругался. Я хотел присоединиться к нему, но Кершов удержал меня.

— Кобе справится один, — сказал он и задумчиво добавил: — Почему были крики за стеклом? — Он оглядел галерею с матовыми стеклами. Патетье предложил немедленно отправиться за помощью, но комиссар счел это ненужным. — Уверен, наверху потребуют хранить молчание об этом какое-то время, поскольку Кенмор был прислан к нам с особой миссией и получил аккредитацию от юридических властей.

— Сейчас на Влесхизбруге дежурит полицейский, — сказал Патетье. — Хотите, я схожу за ним?

— Сходите, — согласился господин Кершов после недолгого раздумья, — попросите его прийти сюда, но ничего не говорите о случившемся здесь.

Начальник уже в холле дал полицейскому необходимые распоряжения. Через четверть часа труп Кенмора был убран. Никто на улице не подозревал о новой драме.

Вернулся расстроенный Кобе.

— Бандит обогнал меня, — проворчал он. — У него словно крылья за спиной.

— Ты его видел, Кобе?

— И да, и нет… черная молния.

— У вас вроде была лампа, — сказал Кершов.

— Была. Я схватил лампу с лестницы, что позволило мне чуть рассмотреть его поганую рожу.

— Лучше, чем ничего!

— Слишком мало! Я вряд ли смогу узнать его, если встречу.

— Очень жаль, — вздохнул Кершов.

— Но это был крепкий парень, — сказал Кобе, — бульдожья башка. Больше ничего сказать не могу.

Кершов сел за стол и принялся писать протокол. Мы с Патетье остались сидеть и молчали. В комнате стояла такая тишина и царило такое спокойствие, что трудно было поверить в драму, разыгравшуюся у нас на глазах.