Но большинство судебных дел блокады, как и в мирное время, были связаны с мелкими кражами и незначительными бытовыми преступлениями. Впрочем, это до войны хищение нескольких банок сгущёнки или пустых подсумков для гранат было мелочью, а в условиях войны и тем более блокады подобное становилось тяжким преступлением с санкциями от 5 до 10 лет заключения.
Многие примеры судебных дел, обыденных для времени блокады, чудовищно страшны для нашего мирного времени. Так в 1942 году в двух инстанциях долго рассматривалось дело гражданки Назаровой, обвинявшейся в том, что она убила свою 4-летнюю дочь и сожгла её труп в печи, чтобы оставить себе паёк, получаемый по карточке на ребёнка. Такие дела, то есть убийства с целью завладения едой или продовольственными карточками, во время блокады в Ленинграде квалифицировались судом по статье «бандитизм» и влекли приговор вплоть до расстрела. Но кассационной инстанцией, то есть Ленинградским военным трибуналом, было установле¬но, что трупик мать сожгла уже после естественной смерти ребенка. Поэто¬му Назарову осудили по более мягкой статье, приравняв сокрытие трупа с целью получения пайка на умершего к убийству по неосторожности.
Вся статистика по судебным делам периода блокады до сих не опубликована, рассыпанная по страницам разных документов он поныне скрыта в архивной пыли. Но отдельные ключевые цифры известны.
Например, с июля 1941 года по август 1943 года военный трибунал города осудил 2104 человек за бандитизм, 435 (20 %) из них были приговорены к расстре¬лу. За весь 1942 год районные суды, подчинённые военному трибуналу, рассмотрели уголовные дела на 19805 человек. Из них 4472 (22 %) были оправданы, либо их дела были прекращены. Ещё почти 25 % осужденных по уголовным делам получили приговоры, не связанные с тюремным заключением – исправительные работы или условные сроки.
Вообще Ленинградский горсуд и подведомственные ему районные суды города и в довоенное время славились своим «либерализмом», имея самый высокий процент оправдательных и мягких приговоров в СССР. Удивительно, но эта же тенденция сохранилась даже в страшных условиях блокады. Толь¬ко за 1942 год военный трибунал Ленинградского фронта отменил оправдательные приговоры городского трибунала в отношении 11 человек.
По тяжким преступлениям военного времени – бандитизм, дезертирство, людоедство и т. п. – количество смертных приговоров за время блокады составило почти 20 %. Но одновременно по уголовным преступлениям средней тяжести 33 % осужденных получили исправительные работы, не связанные с лишением свободы, а 13 % условные сроки. То есть уголовное преследование, даже в условиях войны и блокады, не было тотально карательным.