– Вы знаете, кто эта женщина?

– Она моя жена, лейтенант, – ответил один из штатских, – а я французский дипломат, аккредитованный в этой стране, что подтверждают мои документы.

– На прошлой неделе, – продолжал Шарп, – я сам видел, как эта тварь вырывала зубы у человека только за то, что он работал на Британию.

– Не смешите меня, – перебил его Даннет и, шагнув к Шарпу, протянул руку. – Дайте мне ваш пистолет и саблю.

– Капитан! – укоризненно произнесла мадам Виссер. – Возможно, лейтенант Шарп еще не остыл после сражения? Рассказывают, что некоторые даже сходят с ума под влиянием увиденного. Думаю, вам следует отправить его в госпиталь.

– Мы арестуем его, мадам, – заверил женщину Даннет. – Дайте вашу винтовку, Шарп.

– Возьми, если сможешь. – Шарп чувствовал, что в нем поднимается злость, но не мог остановиться.

– Ричард, – вмешался капитан Мюррей, беря на себя роль миротворца. Он положил руку на плечо Шарпу, но тот гневно сбросил ее. – Ричард, успокойтесь. Здесь не место для сцен. Мы разберемся в деревне.

– Здесь не в чем, черт возьми, разбираться! Я не сделал ничего плохого!

– Вы вошли в чужой дом, это серьезное нарушение.

– Лейтенант Шарп, – нетерпеливо повторил Даннет. – Отдайте оружие, или мне придется приказать солдатам разоружить вас силой.

– Тише, Уоррен, тише, – попросил его Мюррей.

Мадам Виссер наблюдала за Шарпом с насмешливым сочувствием и едва заметной улыбкой. Она победила и явно наслаждалась его унижением. Внезапно из-за угла дома долетел громкий и сердитый голос:

– Что, черт возьми, здесь происходит?

В следующий момент на лужайку вышел сам сэр Артур Уэлсли в сопровождении трех адъютантов.

– Мне доложили, что мародерничают уже офицеры! – Генерал кипел от ярости. – Видит бог, я не терплю шкурничества, особенно со стороны офицеров. Как можно требовать подчинения от солдат, если даже офицеры опускаются до разбоя!

– Я ничего не взял! – запротестовал Шарп.

– Вы… – холодно промолвил Уэлсли.

Мадам Виссер очаровательно улыбнулась, тогда как ее муж сдержанно поклонился и представился командующему. Уэлсли заговорил с ними на французском. Даннет и Мюррей отступили. Шарп отвел глаза, кляня себя за несдержанность.

Генерал повернулся и строго посмотрел на него: