– А! это ты, крошка! – сказал Гуго. – Откуда ты явилась! Я не видал тебя сегодня вечером ни в саду, ни в павильоне.

– У всякой горничной могут быть свои дела, как и у знатной дамы… Потом я вспомнила, что могу здесь понадобиться, и вернулась… Так дела-то идут не совсем ладно?

– Твое отсутствие принесло мне несчастья. Только отведали крылышка куропатки – и доброй ночи!

– А! а!

– Что делать?… здесь не то, что на Вербовой улице! С обер-гофмейстеринами утро бывает иногда близко к вечеру, хотя первый час и не давал мне повода ожидать такой злополучной развязки.

– Но почему же?

– Потому, что графиня де Суассон сначала полюбила меня немножко, а теперь вздумала ненавидеть и премного.

– Увы! это в порядке вещей!

Они вошли в темный сад. Звезды сверкали на темно-синем небе. Брискетта шла безмолвно рядом с Гуго, продолжая держат его за руку.

– О чем ты задумалась, Брискетта, дружок мой? – спросил Гуго.

– Об тебе – этот разрыв стоит, поверь мне, чтоб об нем подумать… Но, скажи же мне – ведь во всем есть оттенки – как именно ты расстался с графиней?… Холодно, или совсем поссорились? только дурно, или очень дурно?

– Так дурно, как ты только можешь себе представить, и даже еще хуже, как ни богато твое воображение!

– Чёрт знает, как скверно!

– Именно вот это самое и я сказал себе в сторону, но что же тут делать?

– Надо принять меры предосторожности.

– Против женщины-то?

– Особенно против женщины! когда ты уезжаешь?

– Сегодня надеюсь закончил последние сборы, а граф де Колиньи, я знаю, будет готов сегодня вечером.

– Значит, завтра уедете?

– Или послезавтра, самое позднее.