10 июня, день

– Просыпайся, бродяга, – чувствую я усиленный толчок в плечо.

Я с трудом открываю глаза. Голова раскалывается пополам, и мне с трудом удаётся понять, где я нахожусь, и с удивлением рассматриваю лыбящегося башкира.

– Приехали, – радостно улыбается он.

«Приехали», – повторяю я про себя, но в другом контексте.

– Надеюсь тебя не продуло, – продолжает водитель в ожидании моей загрузки. – Ты просто так надышал, что все окна запотели. Пришлось проветривать.

Я ощущаю перегар во рту и кажется, будто я пропитан им насквозь. Чувство стыда перед водителем всё сильнее разрастается в груди, но извиниться никак не получается – во рту так пересохло, что язык присох к нёбу, а губы словно срослись.

– Эй, ты в порядке? – начинает беспокоиться водитель, положив мне руку на плечо. Меня отчего-то сразу передёргивает. – Ты в курсе, куда вообще приехал?

– Да, спасибо, – мямлю я, пытаясь выпутаться из ремня безопасности. С трудом с ним разобравшись, я захватываю рюкзак и, открыв дверь, повторяю на прощанье: – Ещё раз спасибо.

Стоит мне вылезти из машины, как я подкашиваюсь на ногах – за время поездки они онемели так, что я не чувствую ничего ниже пояса. Хотя нет – жопу я отсидел ощутимо.

Сознание туманится, и у меня ни на чём не получается сконцентрировать. Кто я, где я, что вообще происходит? Меня начинает сильно знобить – то ли от отходоса, то ли от холода: небо заволокло тучами и дует сильный ветер, развивающий края кофты. Фу, ну и запах! Неужели это от меня так пасёт?

Я ещё не знаю, куда мне идти, но всё, но всё, что я хочу – пожрать и помыться. И нормально выспаться. Несмотря на семь часов сна в дороге, чувствую я себя даже хуже, чем с утра. Нет, лучше для начала где-нибудь посидеть отдохнуть.

Зайдя во дворы, обнаруживаю детскую площадку. Я присаживаюсь на качели и вспоминаю, как мы с Тимохой уплетали сырки. Прошло только два дня, но кажется, что это было так давно, будто в прошлой жизни. Я достаю фишку с Чармандером и некоторое время бессмысленным взором залипаю на неё, отрезая себя от окружающего мира. Убрав фишку поглубже в карман, раскачиваю качели изо всех сил, пока те начинают зависать «линеечкой». Рука сама собой тянется за пачкой с последней сигаретой. Ветер несколько раз задувает огонёк зажигалки, словно давая знак – тебе это не нужно, одумайся. Но я перечу символу судьбы и всё-таки поджигаю её. После двух тяжек меня вновь начинает тошнить, горечь режет горло, дым застилает глаза, выдавливая из меня слёзы, но я давлюсь, давлюсь никотином, пытаясь отравить в себе все чувства. Я кашляю и вновь затягиваюсь, кашляю сильнее и затягиваюсь ещё глубже. Мне противно от самого себя, и этого не изменить. Невозможно убежать от своих проблем, когда главная проблема – это ты сам.