Он ухмыльнулся, а я в ответ засмеялся: меня переполняла безмерная радость, что мой друг жив. Вот он, Рагнар: высокий, золотоволосый, такой же озорной и жизнерадостный, каким был в свое время и его отец.

– Мы общались с Вульфером через Бриду, – продолжал Рагнар. – Мы симпатизировали друг другу. Трудно убить человека, который тебе нравится.

– И ты уговорил его перейти на вашу строну?

– Вульфера не надо было долго уговаривать. Он видел, что мы победим, и понимал, что сохранит свои земли, если станет нашим союзником. Ты собираешься выпить этот эль или так и будешь просто глазеть на него?

Я притворился, что пью, дав нескольким каплям стечь по моей бороде, и вспомнил слова Вульфера о том, что, когда придут датчане, всем нам придется искать способ выжить. Но чтобы Вульфер, двоюродный брат Альфреда и олдермен Вилтунскира, перешел на сторону врага? Интересно, сколько танов последовали его примеру и теперь служили датчанам?

– А кто это там такой? – спросила Брида.

Она пристально смотрела на Альфреда. Тот устроился в тени, но было нечто странное и загадочное в том, что он сидел на корточках в одиночестве и молчал.

– Мой слуга, – ответил я.

– Он может подойти к огню.

– Не может, – резко ответил я. – Я его наказал.

– Эй, что ты натворил? – окликнула его Брида по-английски.

Альфред чуть приподнял голову и посмотрел на женщину, но лицо его все еще затенял капюшон.

– Только попробуй подать голос, ублюдок, и я стану бить тебя кнутом до тех пор, пока не покажутся кости! – заявил я.

В тени капюшона я мог видеть только его глаза.

– Он дерзнул непочтительно говорить со своим хозяином, – теперь я снова перешел на датский, – и я наказал наглеца, заставив молчать. За каждое оброненное слово он получает десять ударов кнутом.

Это объяснение вполне их удовлетворило.

Забыв про странного слугу в капюшоне, Рагнар рассказал, как уговорил Вульфера послать гонца к Гутруму с обещанием пощадить заложников и как Гутрум предупредил Вульфера, когда начнется атака, чтобы олдермен успел забрать заложников и уберечь их от мести Альфреда.

«Так вот почему Вульфер ускакал рано утром в тот день, когда напали враги, – подумал я. – Он знал, что идут датчане».

– Ты назвал его союзником, – сказал я. – Означает ли это, что Вульфер просто друг датчан? Или он будет сражаться за Гутрума?

– Вообще-то, он поклялся, что будет сражаться за Гутрума. Или, по крайней мере, за короля саксов.