Фарисей, как и всякий из его братии, искренне верил, что он всегда вёл угодную для Бога жизнь и ему от рождения уготовано место в Царствии Божьем. При слове «грех» он крикнул душераздирающе и, обведя людей безумным взглядом, остановил его на лавке ростовщика, схватил тяжёлую гирю и бросился на Иешуа. Но на пути фарисея встал Зосима, больно ткнул его посохом.

– Дурак, не нарушай закон на Его глазах.

И учитель, мотнув бородой в сторону Храма, отошёл к столам и начал выбирать для покупки жертвенный скот. К нему подступил, язвительно смеясь, книжник Матафей.

– Ну, вот, Зосима, ты и поверил в Иешуа Мессию.

– Он не Мессия, и сам так говорил, – угрюмо буркнул толстяк.

– Тогда чего же ты закрыл богохульника?

– Не знаю.

Народ с криком: «Мессия пришёл!» обступил Иешуа. Матафей было метнулся в толпу, говоря с укором: « Он же плюёт на нашу веру», но Зосима сжал его руку и потащил прочь, говоря:

– Не время, брат, не время. Того и гляди прибьют тебя за него.

– А что ты придумал?

– Судить его надо – вот что.

Шум во дворе Язычников насторожил солдат гарнизона, которые длинными двойными цепями стояли на галерее, отделявшей крепость Антония от Храмового комплекса. Это могло быть началом восстания.

Понтий Пилат перегнулся через барьер смотровой площадки, выискивая причину криков.

– Ну, что у них там?

– Они встретили Иешуа Мессию, – ответил Кассий. – И теперь будут требовать от него Царствие Божие.

– И он им даст Царствие? – с нарочитым простодушием спросил Пилат, обращаясь к Панфере.

– Нет, Понтий. Мессии всегда чуть-чуть не успевали его дать. Им мешал римский крест.

– А этот Мессия, он тоже обещает?

Лицо Панферы стало багровым от сильного прилива крови. Он готов был изрубить в куски прокуратора, который, зная всё о Иешуа, смеялся над ним, старым служакой. Комендант сделал шаг вперёд. Понтий, искоса наблюдая за ним, насторожился и с досадой подумал о том, что перестал носить с собой меч.

Панфера, ненавидяще глядя на прокуратора, взревел: