– Я и сам уж думал. Однако связи с этим ликвидатором планом не предусмотрено, ваше высокопревосходительство… Переориентировать его, к сожалению, не удастся.

Помолчали. Герасимов наконец вздохнул:

– Понуждаете меня убрать Дубинина, ваше высокопревосходительство? Я мог бы напомнить о том, что он ваша креатура[220], но не стану: мои возможности в этом смысле побольше ваших. Однако устранение такого лица, как председатель Союза русского народа – дело громкое. И чревато большим скандалом. Полагаю, что сие дело может взять под свой контроль сам государь. Нужен тщательно разработанный план, надежный исполнитель. Ничего этого у меня пока нет – поэтому я предлагаю отправить его из Петербурга вслед за Казариным, только куда-нибудь поглубже. Он и сам с радостью заляжет на дно: ряженый в черкеске здорово его напугал. Железнодорожный начальник? Он пока не опасен, тем более для вас. Но депешу Свиньину все же рекомендую отправить, Дмитрий Федорович! Пока мы с вами тут беседуем, поезд-то колесами стучит!

– Попробую, – в сомнении покачал головой Трепов. – Кстати, а что со вторым дельцем-то, полковник? Государь-то намедни опять вздыхал по этому поводу… Пока Ноздря путешествует, самое время в его бумагах «ревизию» навести, поискать монографию проклятую! Не забыл, Александр Васильевич?

– С вами забудешь, – дерзко хмыкнул Герасимов. – Я уже имел честь докладывать вам, Дмитрий Федорович, что тут, помимо домушника, грамотный человечек ему в сопровождение требуется. Чтобы на месте бумаги Витте просмотрел и за вором присмотрел. Думаю, подбираю пока… Днями вопросец решим, Дмитрий Федорович!

⁂

На душе у Новицкого было неспокойно. А тут еще старик-камердинер совсем спину «проел», ворчит и ворчит без конца. Сосредоточиться не дает. Щелкнув крышкой часов, Новицкий решил еще раз навестить Витте.

Прошел по шатающемуся под ногами коридору, взялся за ручку купе нумер два – опять дверь открыта! Постучав, зашел.

– Можно, Сергей Юльевич?

Витте, строчивший ручкой-самопиской под неярким кругом настольной лампы, поднял голову, приглашающее кивнул.

– Сергей Юльевич, вы меня простите – но сколько можно просить вас запирать двери? Это же в ваших интересах, в конце концов!

Витте не успел виновато развести руками, как Матильда Ивановна вспылила:

– Молодой человек, вам не надоело еще в пинкертонов играть? Право, это переходит всякие границы, сударь! Ходите и ходите, туда-сюда… Сергею Юльевичу предстоят сложнейшие переговоры, он только за тезисы свои сел – и вы тут как тут.

– Матильда, душа моя, – ошеломленно схватился за бородку Витте. – Что с тобой?