Правда, после случившегося в поезде добраться до Витте будет архитрудно. Ют своими глазами видел полицейские кордоны на берлинском вокзале. Скорее всего, что и в Париже до Витте не добраться. Местные газеты пестрят заголовками о намеченных во французской столице встречах председателя Комитета министров России с членами правительства республики.

Остается пароход. Ют вздохнул, допил кофе, подхватил саквояж и шляпу и направился к своему вагону.

⁂

Париж встретил делегацию Витте шумно и помпезно. На дебаркадере Восточного вокзала французской столицы собралась огромная толпа – присутствовала почти вся русская колония во главе с послом Александром Ивановичем Нелидовым. Что гораздо хуже – делегацию с большим нетерпением ожидала когорта французских и иностранных корреспондентов, прослышавших об инциденте с покушением на Витте и роли в этом инциденте его секретаря Горюнова.

Как выяснилось позже, первую публикацию о засаде Новицкого-Горюнова на убийц дала крохотная провинциальная польская газета. Среди ее подписчиков оказался собственный корреспондент берлинской газеты, аккредитованный в Варшаве. Имея хорошие связи с офицерами Отдельного корпуса пограничной стражи, он сумел сделать в морге несколько фотографий лжепроводников и передал их в свою редакцию. Посланные на вокзал Лертер Бангхоф репортеры сумели взять интервью у нескольких пассажиров Берлинского экспресса, в результате чего в экстренном выпуске газеты появился репортаж о геройском поступке скромного секретаря председателя Комитета Министров России Горюнове.

Новость подхватили парижские газеты, и к моменту прибытия русской делегации в Париж секретарь Витте стал главным объектом «охоты» французских репортеров.

Едва пассажирский состав остановился в главном павильоне Восточного вокзала Парижа, как вагон делегации оказался в репортерской осаде. Засверкали вспышки магния, и появившийся на подножке купе Сергей Юльевич Витте был несколько озадачен тем, что все внимание прессы обращено на его секретаря. Сам же Новицкий сориентировался в обстановке гораздо быстрее: захлопнув перед носом репортеров дверь, он несколькими фразами он объяснил Витте, чем чревато подобное внимание газетчиков. В Петербурге фотографии Новицкого неминуемо повлекут за собой опознание его как офицера Разведывательного отделения Генштаба.

– Но, голубчик, вы же в официальном отпуске! – недоумевал Витте. – И вольны заниматься всем, чем угодно!

– Приняв на себя обязанности вашего телохранителя, я нарушил незыблемое офицерское правило, Сергей Юльевич. Наши враги достаточно могущественны, чтобы обвинить меня и моего непосредственного начальника в корыстном интересе. Ни наши, ни ваши уверения в обратном не помогут: нас с Лавровым разжалуют! Хорошо, если обойдется без арестантских рот! Вас в Париже будут охранять достаточно хорошо, Сергей Юльевич. Так что встретимся в Шербурге, в гостинице. И, умоляю вас: отвечая на вопросы газетчиков, постарайтесь принизить мою роль в роковом инциденте. А лучше всего – вообще отзовитесь как о счастливой для вас случайности. И Матильде Ивановне внушите тоже самое… Ну, все, ваше высокопревосходительство, выходите! А то, не ровен час, они вагон перевернут!