– Маша! Ты сказала ему про меня?

Прикусив губу, Ханжикова покачала головой.

– Ты… Ты убил его?

– Пока нет, оглушил только.

– Слава богу! Это все я виновата, из-за меня все!

– Помолчи, Маша! Значит, когда очухается, по моему следу он не пойдет?

– Н-не знаю… Я ничего про тебя не говорила, но моя справка у него. Там наша фамилия, Мишенька!

Ханжиков быстро обыскал агента, забрал справку сестры, сунул в карман его служебное удостоверение, поднял и засунул себе под ремень маузер. В заднем кармане брюк особиста нашлась фляжка. Открутив пробку, Михаил щедро полил лицо и одежду агента.

– Миша, что ты делаешь? Зачем? Пошли скорей отсюда!

– Мандат и оружие оставлять нельзя, сестренка! А так найдут, подумают – пьяный. Пошли скорей!

Свистнув извозчика, Михаил велел ему ехать в городской сад – хоть куда, только подальше от вокзала.

– Машуня, нам надо убираться из города! Скоро сыскарь очухается, объявит тревогу. Беглая «террористка», ранение сотрудника Госполитохраны – шум поднимется изрядный! Будут облавы на вокзале, в поездах документы станут проверять, – размышлял вслух Михаил. – Мне-то легче: в госпитале отмечусь, и в часть. А вот с тобой что делать? У кузины Любы укрыться?

– Не знаю. Миша, а ты узнал про Берга?

– Господи, Машенька! Мы с тобой в такое дерьмо вляпались, а ты про Берга своего! Между прочим, это из-за него все началось, сестренка! Не приехала бы сюда его искать – и не напоролась бы на этого сыскаря! – Ханжиков покосился на поникшую сестру. – Уехал твой Берг! Нынче ночью отправили его эшелон… Да, пожалуй, отсидись у кузины Любы недельку! Из дома ни шагу! А потом оденься во что-нибудь попроще, под бабу крестьянскую – и с Богом в свою деревню! Мы с Молчановым в Приморье закончим, и я за тобой приеду. Поглядим, что и как! Поняла, сестренка?

– Не пойду я к кузине, Миша, – решительно заговорила Ханжикова. – Фамилию особист наверняка запомнил, меня могут искать у родни. Да и Люба неладное почует, если я, как мышь за веником, прятаться стану. А ежели найдут меня у нее – неприятности для семейства произойдут. Я, Миша, прямо сейчас в локомотивное депо пойду, поищу товарищей батюшки покойного. Его люди уважали… Помнишь, у нас в доме часто поездные бригады ночевали? Укроют, и на паровозе из Читы вывезут.

Ханжиков кивнул:

– Да, пожалуй, ты права: нечего тут задерживаться! Пока сыскарь очухается, пока тревогу объявят – ты уже далеко будешь! – Он ткнул в спину извозчика. – В локомотивное депо вези, дед!

У границы станции, на дощатых мостках через пути, брат с сестрой крепко обнялись.