То и дело выглядывая в левое окошко, кочегар не забывал поучать Ханжикову:

– Щас в левый поворот входим, тетя машинист! Как пройдем – до семидесяти верст прибавить можно… Шестидесятую версту от Читы прошли, теть-машинист… К разъезду подходим, дудеть надо!

Захлебываясь бьющим в кабину ветром, Мария наслаждалась властью над могучей машиной, послушно откликающейся на каждое движение руки. В голову ей то и дело приходило сравнение локомотива с настоящим живым драконом, изрыгающим огонь и дым, в дыхании которого чувствовалась сдерживаемая мощь и сила. Паровозы, эти громадные сложные механизмы, с которых начался весь технический прогресс, они сократили расстояния, связали отдаленные уголки мира.

Но мысли неизбежно возвращались к будущей встрече с Бергом…

* * *

Поезд с вагонами-хопперами и экспедиционной сцепкой домчал до станции Оловянной за неполных четыре часа. А здесь начались проблемы. Паровоз «выпрягли», и он укатил куда-то в путаницу разбегающихся рельсов. Под утро лязг буферов возвестил о продолжении движения, однако его характер резко отличался от предыдущего. Поезд еле тащился, а машинист останавливал состав на каждом разъезде.

На третьей остановке к Бергу явился обозленный донельзя Мржавецкий. Едва дверь теплушки откатилась в сторону, он разразился ругательствами и претензиями:

– Послушайте, Берг, что происходит?!

Агасфер поморгал и осторожно поинтересовался:

– А что, собственно, вы имеете в виду, товарищ Сидоров?

– Не валяйте дурака, Берг! Вы что – не видите, как мы едем? Поезд останавливается у каждого столба! А паровоз… Вы видели паровоз? Нам в Оловянной прицепили другой паровоз, а заодно цистерну с водой! Я еще подумал – за каким дьяволом нам эта цистерна? А когда стало светать, все стало ясно! У нового паровоза пар хлещет из-под каждой заклепки, и он без конца останавливается, чтобы пополнить запасы воды в котле из цистерны! Проклятые большевики подсунули нам неисправный локомотив, которому, видимо, просто не нашлось места на свалке!

– А почему вы говорите это мне, товарищ Сидоров? – прищурился Берг. – Я не состою на службе ни у большевиков, ни у железнодорожников, знаете ли… А насчет паровоза, помнится, в Чите договаривались с властями вы!

– Да я вас ни в чем и не обвиняю, – снизил накал Мржавецкий. – Но у большевиков вы в большем почете, нежели я или американцы. Эвон как лихо всех нас вытащили из читинской кутузки! Может, на ближайшей станции вы свяжетесь с вашими друзьями и попросите для всех нас исправный паровоз? А иначе мы попадем в Хайлар не завтра, как рассчитывали, а дня через три!