Сначала парашютисты изгнали офицеров и организовали «самоуправление». Теперь они действительно бунтовали, требуя отставки начальника штаба Военно-воздушных сил и командующего первым округом ВВС. Последнего парашютисты арестовали, когда заняли штаб.

Телевидение изменило программу, начало показывать плакаты ДВС и транслировать революционные песни и марши. Затем на экране появился бородатый военный, но толком ничего не объяснил. О солидарности с парашютистами объявил 1-й артиллерийский полк, с которым те в марте сначала воевали, а потом братались, а также полк военной полиции. Мятежники пытались связаться с командованием Копкон, но Отелу де Карвалью был недосягаем. Помощь не пришла.

Бунт парашютистов производил впечатление случайного всплеска революционной стихии, какой-то безалаберной, беспомощной, дурно сыгранной импровизации. Очевидно, таковой он, в значительной степени, и являлся. Бунтовщики не предъявили миру ни командования, ни координации, ни программы. До сих пор, по прошествии почти полувека, португальцы спорят о том, кто стоял за ноябрьскими событиями, и что же это было на самом деле.

Неоспоримый факт состоит в том, что «Группа девяти» и ее сторонники к такому развитию событий были хорошо подготовлены. Умеренная фракция ДВС располагала заблаговременно разработанным планом действий и преданными частями, которыми руководил штаб во главе с подполковником Рамалью Эанешем. Этот офицер не участвовал в «Революции гвоздик» и был известен как человек, близкий к генералу Спиноле, под началом которого воевал в Гвинее-Бисау. Он занимал пост председателя административного совета государственного телевидения, откуда был уволен после провала мартовского путча.

Штаб начал действовать сразу после получения известий о захвате баз парашютистами. В крайнем случае, то есть при перерастании конфликта в гражданскую войну, план предусматривал создание в Порту альтернативного правительства и возможность военного вмешательства извне. Но до этого не дошло.

Днем президент Кошта Гомеш объявил о введении в Лиссабоне чрезвычайного положения, чего не случалось ни в марте, ни в августе. Из Амадоры на бронетранспортерах выдвинулась колонна коммандос Жайме Невеша. Она взяла под охрану президентский дворец и приступила к планомерному подавлению мятежа. На следующий день им в помощь из Сантареня прибыла колонна Школы бронетанковых войск во главе с Салгейру Мая.

Парашютисты сдались без боя. Коммандос Жайме Невеша были настроены решительно. Помимо бронетехники, их поддерживала авиация. Накануне захвата авиабаз самолеты, словно о предстоящих событиях их командование знало заранее, были переброшены на северные аэродромы. Теперь они проносились над парашютистами на бреющем полете, демонстрируя убийственное превосходство осаждавших в технике и боевой мощи.