По городу москопы, как жители Ходейды называли москвичей-кинематографистов, передвигались на предоставленном в их распоряжение стареньком «Рено» принца. По запруженным людьми улочкам города машина ехала медленно, «неистово гудя под лай собак и визг мальчишек».

Городской базар с узкими проходами, прикрытыми сверху – для защиты от солнца – плетеными навесами, работал «чуть ли не круглые сутки», и охранялся «специальной стражей». Имелся там и магазин «Востгосторга» с товарами, поступавшими в Йемен из Советской России. Лавки, ларьки и палатки на рынке были «разбиты по товарному признаку». На главной улице рынка хозяйничали мусульмане-индусы, приторговывавшие мануфактурой. В массе своей они являлись агентами индийских фирм, экспортные филиалы которых находились в Адене. Неподалеку располагались меняльные конторы. Большинство менял-ростовщиков составляли тоже индусы. Жили индусы-торговцы обособленно; выписывали английские и индийские газеты; содержали – для встреч и бесед – свой, открытый только для них, клуб, прозванный в народе «индийским домом» (маджлис хинди).

Посещая ряды, торговавшие керосином, В. Шнейдеров обратил внимание на то, что там нарасхват шел советский керосин. Тара от него, «жестяной бидон с серпом и молотом», попадалась ему на глаза буквально повсюду. Завозили советский керосин в бидонах, упакованных в деревянные ящики. Так вот, ящики эти йеменцы использовали в качестве строительного материала: разобрав их, крыли ими крыши в домах горожан.

Продовольственные ряды выделялись свисавшими на крюках, у входов в лавки, тушами баранов, и сложенными у стен, «штабелями», мешками с импортным сахаром и мукой. Сахар, поступавший из Советского Союза, слыл среди горожан лучшим.

Богатства прилавков рыбного ряда, местоположение которого можно было определить совершенно точно по шедшему оттуда «особо сильному зловонию», не поддавались описанию. Именно там чаще всего и мелькали в толпе «пейсы йахудов», то есть местных евреев, проживавших в Ходейде в отдельном квартале (всего же их в Йеменском Королевстве насчитывалось в то время, свидетельствует В. Шнейдеров, 40 тыс. человек).

В «ремесловых рядах» кожевенники шили сандалии, патронташи и пояса для кинжалов. Базар заканчивался воротами, выходившими на площадь, усыпанную кофейнями. Всегда наполненные народом, они считались лучшим местом для отдыха и деловых встреч. Там, за чашечкой кишра, потягивая наргиле, часами просиживали и горожане, и заезжие гости. Время от времени заглядывали туда музыканты. Устраивал представления старик-заклинатель змей, «местная знаменитость». «Стайками», то и дело, проносились мимо «нагие ребятишки». На шее каждого из них имелся кожаный ремешок с голубой бусинкой – талисманом от сглаза.