– Возможно… – начал было мой сын-епископ, потом осекся.

– Что возможно?

– Отец, Леоф определенно прав в том, что важнейшая наша задача – не допустить падения Сестера.

– Важнейшая задача сейчас – не допустить падения вашего драгоценного Инглаланда! – огрызнулся я. – Как думаешь, с чего это Ингильмундр взбунтовался?

– Он же язычник, – заявил сын свысока.

– Здесь, в Вирхелуме, он в ловушке. Учти это! У него только два пути спасения на случай, если Этельстан подойдет с войском: либо бежать на корабле, либо пройти мимо Сестера с намерением отступить на север.

– Не выйдет, если королевская армия будет тут, – вставил Леоф.

– И он это понимает. У него слишком мало людей, чтобы разбить Этельстана. Так на что он рассчитывает? На то, что вскоре за спиной у него будет стоять войско. Ингильмундр не дурак. Он взбунтовался, так как знает – ему на подмогу идет армия, а вы позволили ему запасти зерно и мясо, чтобы эту армию прокормить.

Все остальное не имело для меня смысла. Приближалась армия, армия разъяренных шотландцев, жаждущих возмездия, и орда язычников-норманнов в поисках добычи. И поутру мне предстоит поехать и выяснить, верна ли моя догадка.

* * *

К рассвету буря ушла, осталось только хмурое небо, посыпавшее нас короткими дождевыми зарядами, пока мы углублялись в Вирхелум. Старинная римская дорога проходила посреди полуострова, от Сестера до окруженной болотами гавани на северо-западном побережье. Вирхелум, как я прекрасно знал, представляет собой длинную полосу земли между реками Ди и Мэрс, берега его песчаные и илистые. Местность пересечена множеством речушек, но богата хорошими пастбищами и невысокими лесистыми горами. Северная половина заселена норманнами, изображающими из себя новообращенных христиан, южная, ближе к Сестеру, принадлежит саксам. Впрочем, в последние дни саксы бежали с насиженных мест, их дома сожгли, житницы опустошили, а скот угнали.

Теперь, ведя почти все три сотни своих воинов навстречу ветру и дождю, я избегал римской дороги. На большей части своей протяженности она проходит по широкой неглубокой долине между пастбищами, а те, в свою очередь, обрамлены невысокими, густо поросшими лесом гребнями. Враг мог наблюдать за дорогой из-за этих деревьев, мог спрятать под их кронами воинов и устроить засаду. Я подозревал, что нас уже обнаружили, – Ингильмундр явно не дурак и наверняка выставил дозорных наблюдать за Сестером. Я предпочитал действовать скрытно, а не облегчать ему задачу, позволив напасть на нас исподтишка, и потому вел людей через лес вдоль восточного гребня. Ехали мы медленно, пробираясь между дубами и буками, следуя за Эдриком, Осви и Роллой, разведывающими путь. Эдрик был самым старшим из них, почти мой ровесник, и держался по середине гребня. Это был лучший из моих разведчиков, наделенный сверхъестественным даром оставаться незамеченным и обнаруживать врагов, тоже старающихся перемещаться скрытно. Осви, сирота из Лундена, не годился Эдрику в соперники по части знания сельской местности, но был умен и сообразителен, а дан Ролла отличался острым глазом и осторожностью, пока дело не доходило до боя, а уж тогда он дрался как бешеная куница. Его место было на восточном фланге, и именно Ролла первым заметил врага и энергично махнул. Я вскинул руку, остановив своих, спешился и вместе с Финаном пошел к Ролле.