К этим конкретным обидам как ежедневный неотступный раздражитель добавлялось общественное негодование. Лидеры креольского общества – люди, которые подавали пример общественного поведения всем белым жителям колонии, – были аристократами. Они считали себя духовными, если не прямыми, наследниками конкистадоров. Многие из них были богаты. В своих обширных поместьях среди полурабов-крестьян они обладали неоспоримой отеческой властью. В городах они образовывали сплоченные олигархии, члены которых прекрасно знали друг друга и пользовались уважением городского населения. Они во многом контролировали деятельность местных органов управления либо посредством личного участия, либо косвенно через менее значительных людей, которые находились у них в подчинении. Они использовали свою власть, чтобы сопротивляться нововведениям – «не будить лиха, пока спит тихо». По отношению к своему далекому королю они провозглашали и действительно испытывали традиционную лояльность, формальную лояльность аристократов, основанную на допущении, что король на деле не будет деятельно вредить их интересам и вмешиваться в их образ жизни. Они относились к вице-королям, которые были личными представителями короля и обычно тоже аристократами, с церемонным уважением. Будучи консерваторами, они почитали церковь и судебную власть. К мелким чиновникам в центральном правительстве, с другой стороны, они относились с презрением как к людям, которых можно при необходимости запугать или подкупить, а в остальных случаях просто не обращать на них внимания.

Во второй половине XVIII века аристократы-креолы со все более острой неприязнью замечали вторжение в их Индии возрастающего числа испанцев с полуострова низкого происхождения с небольшим состоянием – трудолюбивых владельцев магазинов, ловких бизнесменов, деятельных назойливых писак в государственных учреждениях, офицеров регулярной армии. Эти люди часто делали себе состояния и обеспечивали быстрое продвижение по службе. Они обладали тщеславием просто потому, что были испанцами из метрополии, и презирали или делали вид, что презирают, колониальное общество. Как бы аристократы-креолы ни недолюбливали таких выскочек, они не могли избежать контактов с ними в обществе. В некоторых обстоятельствах они могли стать неприятно зависимыми от них: например, оборотный капитал владельцев рудников – они обычно были креолами – зависел от купцов-aviadores, многие из которых были испанцами с полуострова. Haciendas, которые часто предлагали в залог для этой цели, часто попадали в руки таких испанцев путем перехода заложенной недвижимости в собственность залогодержателя, вводя своих новых владельцев в круг местного общества землевладельцев. Добившиеся всего в жизни своим трудом, испанцы с полуострова даже осмеливались на брак с дочерьми известных в обществе креольских семей – это была обычная причина возмущенных протестов. Трения были особенно острыми в армии. Размещение подразделений регулярной армии в Индиях после Семилетней войны привело к взаимной ревности между профессиональной армией, офицеры которой были в основном испанцами из метрополии, и милиционной армией с офицерами-креолами. Те креолы, которые получили офицерский чин в регулярной армии, обнаруживали – или думали, что обнаружили, – что их продвижение по службе тормозится и их положение в коллективе принижается офицерами – полуостровными испанцами, которые часто – они так считали – в обществе стояли ниже их на социальной лестнице.