В этом доме пусть и незначительный период времени жил композитор Антон Григорьевич Рубинштейн. Наиболее известный петербургский адрес (ул. Рубинштейна, 38) на улице его имени, отмеченный мемориальной доской. Но не все знают, что первый адрес музыканта на бывшей Троицкой улице в доме, расположенного визави, под № 27, в котором он поселился в 1886 г. Автор самой авторитетной монографии, посвященной жизни и творчеству А.Г. Рубинштейна, Л.А. Баренбойм, называет только этот адрес, ошибочно относя его ко времени второго директорства музыканта в Петербургской консерватории в 1887–1891 гг.[1043], а А.А. Пономарев в 5-м томе энциклопедии «Три века Санкт-Петербурга» допускает другую ошибку: «В 1887–1891 году композитор — отмечает он, — жил на Троицкой улице, 27 (позже улица Рубинштейна, 38), соединяя в один адрес два разных дома, на четной и нечетной сторонах улицы[1044].

В доме в Троицком пер., 27 (так тогда называлась улица), Антон Григорьевич поселился в 1886 г., в скромной трехкомнатной квартире, после завершения знаменитых «Исторических концертов». Здесь музыканту предстояло осмыслить итоги прошедшего напряженного концертного сезона. «В сезон 1885/1886 года, — вспоминал Антон Григорьевич, — я привел в исполнение мысль, которую давно лелеял: мне хотелось как окончания своей виртуозной деятельности представить в ряде концертов в главных центрах Европы обзор постепенного развития фортепианной музыки. Начал я это когда-то в Америке. До меня бывали лекции по истории музыки, но исторических концертов, в таком, по крайне мере, объеме, как я представлял, не было. Для подготовки к концертам понадобилось 50 лет, вся жизнь. А непосредственная подготовка заняла одно лето. Часть вещей я знал с детства, с колыбели (в музыке это очень важно); выучил также много нового. Никакого суфлера на моих концертах, конечно, не было. Я дал по семи Исторических концертов в Петербурге, Москве, Вене, Берлине, Лондоне, Париже и Лейпциге; по три концерта в Дрездене и Брюсселе; при этом в первых семи городах каждый исторический концерт давал я вдвойне, то есть каждую концертную программу повторял: один раз играл для публики, другой раз (на другой день) — для учащихся. На те и другие концерты слушателей набиралось масса. Дело казалось действительно невероятным: например, два вечера. Играю в Петербурге, затем сразу же два вечера в Москве, возвращаюсь в Петербург и вновь даю сразу два концертных вечера и т. д.; 14 концертов в каждом из этих городов, а всего 28 концертов. Отношение публики было всюду и везде очень сочувственным. Физического утомления я не испытывал»[1045].