Подобно шиитам, Аббасиды воспользовались общим хаосом, чтобы заявить о своих правах на престол. Их притязания основывались на том, что, будучи потомками дяди Пророка[247], они якобы имели преимущественные права на халифат по сравнению с Омейядами.

Еще одним фактором, который повлиял на ситуацию, было недовольство мусульман-неарабов в целом и персидских мусульман в частности из-за того, как обращались с ними мусульмане-арабы. Эти новообращенные, не получив обещанного исламом равенства, фактически были низведены до статуса мавали (подопечных). В некоторых случаях они даже не освобождались от подушного налога, который уплачивали в то время, когда еще оставались зимми. Негодование достигло пика в Персии, чью более древнюю и высокую культуру признавали даже арабы. На северо-востоке особенно плодородной для прорастания семян недовольства шиитов-аббасидов оказалась почва Хорасана. Учение шиизма нашло отклик в сердцах местных жителей. Под прикрытием шиитского ислама шло восстановление старого Ирана.

Не хватало только одного элемента – вождя, лидера, под предводительством которого могли бы объединиться шииты, Аббаси-ды, персы и другие противники Омейядов и выступить против общего врага. В конце концов эту роль взял на себя Абуль-Аббас Абдуллах, праправнук аль-Аббаса. Ему удалось взять под контроль всю машину протеста против Омейядов, и его успех во многом был обусловлен умелым применением пропаганды. Своей штаб-квартирой Аббасиды выбрали, казалось бы, невинную захолустную деревню Хумайма к югу от Мертвого моря, но на самом деле стратегическую точку, куда сходились караваны, путешественники и паломники со всего исламского мира. Там обучались будущие мусульманские миссионеры, оттуда их отправляли с секретной миссией. В Хумайме разыгрался первый и один из самых изощренных и успешных пропагандистских актов политического ислама, ни с чем не сравнимый вплоть до появления Фатимидов.

Активные действия начались в Хорасане. Стоял июнь 747 года. Мятежное движение возглавил агент Аббасидов Абу-Муслим аль-Хурасани, бывший раб неизвестного происхождения. Он развернул над собою черное знамя – цвета траура, в который одевался он, траура по убитому потомку Али в Хорасане. Оно стало отличительной чертой восходящей династии. Во главе армии из йеменских арабов (из племени азд) и иранских крестьян Абу-Муслим успешно вступил в столичный город Мерв. Омейядский правитель Хорасана Наср ибн Сайяр тщетно взывал к Марвану, говоря о грозящей опасности. Он даже обратился к поэзии:

Но халифу хватало и домашних хлопот. Восстание, разожженное йеменитами, охватило страну от Палестины до Химса. В Ираке снова подняли голову хариджиты. Сам Марван был неплохим солдатом. За упорство в войне его прозвали аль-Химар, Осел, – это слово тогда не было оскорбительным. Ему приписывают переход от ведения боя шеренгами (суфуф), каковая практика была освящена самим Пророком, к когортам (карадис) – более компактным и, следовательно, более мобильным небольшим отрядам. Но сейчас он оказался беспомощным в безнадежной ситуации. Было ясно, что солнце Омейядов быстро близится к закату.