19 февраля он созвал кабинет и зачитал заранее приготовленное заявление: «Я не могу вспомнить ни одного случая, когда хотя бы один человек из партии или кабинета министров хотя бы ненароком высказался в парламенте в мою защиту… Трудности, о которых я говорю, невыносимы, и я не имею сил выдержать еще хотя бы одно заседание, похожее на предыдущие». Эти жалобные слова не сделали бы чести ни одному премьер-министру и только подтвердили его неспособность к управлению. Роузбери переполняла жалость к себе. Его уговорили пока не уходить в отставку, но через неделю тело подвело его там, где ум еще продолжал бороться. Он слег с инфлюэнцей и не смог полностью оправиться после болезни. Он говорил, что понимает, почему государственные деятели иногда кончают жизнь самоубийством. 21 июня палата общин раскритиковала военного министра Генри Кэмпбелла-Баннермана за нехватку кордита, а на следующий день Роузбери убедил свой кабинет массово уйти в отставку. Через несколько часов после этого королева прислала Солсбери предложение сформировать новое правительство.

На следующих выборах в июле 1895 года либеральное большинство из 43 человек превратилось в юнионистское большинство из 152 человек, что стоит отметить как одно из самых значительных изменений в политической истории Англии. Роузбери и его коллеги испытали только облегчение. Когда в новое правительство вошел Чемберлен, это скрепило пакт между консерваторами и либеральными юнионистами и вывело на политическую сцену новую грозную коалицию. Роузбери соглашался, что Либеральная партия сама по себе превратилась «в нечто несуразное, наподобие паука-сенокосца, пляшущего среди языков пламени». Он всегда умел образно изъясняться. Он же придумал выражение «с чистого листа», возможно имея в виду как раз Солсбери, который оставался премьер-министром в течение следующих семи лет.

27 Утраченные иллюзии

27

Утраченные иллюзии

Судебный процесс над Оскаром Уайльдом в 1895 году обнажил сердце поздневикторианского мира. Ирландское происхождение Уайльда ставило его в особое положение в Англии и позволяло смотреть со стороны на обычаи и условности своей второй родины. Он лучше многих других людей понимал безрассудство викторианского общества и скрывающиеся в нем пороки. Пьеса «Как важно быть серьезным» (1895) была настолько смешной, что английские зрители забывали — по крайней мере, до тех пор, пока не закончится спектакль, — что смеются над теми устоями и ценностями, которые привыкли считать священными. Конечно, было ошибкой открывать современникам, что их идеалы иллюзорны, а их рассудительность — сплошное тщеславие.