— Булыжник — оружие пролетариата! — крикнул Денис решительно, хотя в обозримом пространстве больше ничего пригодного для бросания не было, — второй выстрел будет по лобовому стеклу, дядя!

Водитель быстро оценил ситуацию и решительно бросится к машине, нырнул в салон, в облачке выхлопных газов поспешно вырулил на освещенную улицу, и дал газу. Двигатель с низких оборотов быстро разогнал тяжёлую машину, и уже вне досягаемости и даже для броска олимпийского чемпиона, переключился на вторую передачу.

Видно было, как водитель сквозь дождь оглядывался, перед тем, как скрыться из вида.

Олег изумленно усмехнулся и проговорил:

— Да, здорово ты его отшил — совсем без мата, делово, культурненько…

— Ну да, подумаешь, камнем кинул в психопата, просто именно этого он боялся…

— Но постой…

— Да чего постой, ты весь вон грязный как свинья, как ты теперь в гости к девушке появишься? Постой, я тебя зятя бы немного отряхну…

— Стою…

— Кстати, нам ещё долго топать? — Денис свернул трубочкой окончательно раскисший «Новый мир» N4, посмотрел на него и с раздражением за телефонную будку, — странно так, журнал издаётся «Известиями» — официальным органом руководящих органов Советской власти и Верховным Советом Союза ССР, а в четырёх номерах публикует роман «Доктор Живаго», который типа романа Достоевского «Идиота», где ни одного нормального русского человека нет, одни уроды… У нас в Новый год 1988 год, что советскую власть отменили, а мы просто не заметили c тобой, не пойму? И что там такого запрещённого в «Докторе Живаго», чего нет в истории партии или в старом нашем кино, я не понял, в «Хождениях по мукам», «Проверке на дорогах» и «Чапаеве» запрещённого поболее тогда будет…

— Да нет… Подожди… — поворачиваясь к другу спиной, пробормотал Олег, — так ты, выходит, знал, что он дисковые тормоза поставил и про жену угадал, что она его отвергает в постели? То-то он на нас с «демократизатором» выскочил?

— Ну, да, мистика, братишка, всё как в романе «Мастер и Маргарита» Булгакова, а ты — Берлиоз, председатель довоенного литературного общества, заказавший у поэта Бездомного поэму, опровергающую существование Бога, которого чуть не переехал сейчас трамвай в виде ГАЗ-24-10, я — это чёрт Воланд, а со мной где-то тут моя свита — Кот Бегемот, Коровьев-Фагот, Азазелло и девушка-вампир Гелла!

— Но ведь Берлиозу отрезало голову!

Алёшин как-то странно посмотрел на Олега, вздохнул и, не дожидаясь ответа вместо стал отряхивать, как мог, его залепленную грязью одежду, приговаривая:

— Гляди, как ты здорово вывалялся! Настоящий колхозник в разгаре работы в авгиевых конюшнях…