А в другой раз артистам предложили в качестве гонорара металлическую посуду — тазы, баки, топоры, корыта и кастрюли. Пока Нежданова пела — концерт был в бывшей Опере Зимина — за сценой ее коллеги разбирали кому что достанется. Антонина Васильевна, возмущенная лязгом и шумом, пришла за кулисы и говорит: «Господа, имейте совесть! Перестаньте греметь корытами! Там все слышно». И ушла петь на сцену. А ей уже посулили дать за выступление колун — ее собственный недавно украли. И пока она пела, кто-то забрал обещанный колун себе. Бывшая заслуженная артистка бывших императорских театров расстроилась: что же теперь делать? Но колун быстро нашли и вручили ей на радость. С ним она и ушла домой, аккуратно помахивая по сторонам — время было бандитское. Балерина Екатерина Гельцер тоже возмущалась — ей пришлось даже прервать адажио из балета «Дон Кихот» из-за громкого шума. Гельцер вручили цинковый бак и эмалированную кастрюлю. В следующий раз оплатить пообещали гробами…

Подкармливать артистов следовало еще и по той причине, чтобы они, наевшись и напившись, могли бы на деле доказать, что окружены заботой партии и правительства. Ибо на спектакли Большого водили глав иностранных государств и дипломатов, а просмотр «Лебединого озера» и вовсе превратился в непременный пункт программы пребывания иностранцев в СССР (желание иноземных гостей посмотреть танец маленьких лебедей на прославленной сцене было понятно, ибо до середины 1950-х годов труппа на гастроли не выезжала). Впрочем, этот балет был не только частью культурной программы, но и инструментом воздействия в процессе сложных переговоров. «Три дня ведем переговоры на высоком уровне, ничего не получается! Сводим на “Лебединое” — назавтра совсем другой разговор, все важные документы враз подписывают», — делился секретами один из дипломатов времен Громыко.

Забавно, что среди побывавших в царской ложе высоких иностранных гостей были самые разные люди, что отражало витиеватость советской внешней политики (можно даже так сказать — вместе они никогда бы не встретились). Когда началась дружба с Гитлером — в царскую ложу в 1939 году в сопровождении Молотова пришел Иоахим фон Риббентроп, зрители стоя приветствовали тогдашнего верного союзника СССР. А в октябре 1944 года здесь уже появился британский премьер Уинстон Черчилль, бывший непримиримый противник, ставший на короткое время войны новым союзником Сталина. Черчилль послушал английские народные песни, кантату Александрова о Сталине, полюбовался Лепешинской-Жизелью и приятно поразился радушному приему, оказанному зрительным залом[117].