– И как вы намерены поступить?

– Так тут и думать не о чем, я человек военный, а генерал Васильковский не сможет отказать своему дальнему родственнику в такой безделице. Кроме того, ты же сам читал, тебя уже в государевы преступники определили. Так что к чему раздумья!

Я молчал, размышляя, насколько реально сбежать из лагеря до зубов вооруженных гусар.

– Хорошо все написано, по форме и правильно. Вот только я скорее первому встречному поверю, нежели графу. К тому же приказа, как такового, еще не поступало, – он широко улыбнулся. – Да не бойся. Попробую тебе помочь! Просто так, безо всякой на то причины, скажем, в память о моих юношеских похождениях. Да и не люблю я, когда из моих орлов если не палачей, то тюремщиков пытаются сделать.

Он подошел к столу и развернул карту.

– Корнет!

Тот стал рядом.

– Видишь этот лесок на юго-восток. Отсюда верст с десяток будет. Свезешь парнишку туда и сразу же обратно. Вопросы?

– Нет вопросов!

– Вот и хорошо, и там, намекни, чтоб меньше о нем болтали.

– Понятно, парня не видели…

– Именно, – полковник повернулся ко мне. – Ну, извини, все что могу. Мы тебя в той стороне искать не станем, но если уж кто другой найдет – пеняй на себя. Думаю, ты понимаешь, что тебе бежать надо, как можно быстрей и как можно дальше?

Я растерянно пробормотал слова благодарности и вслед за корнетом выскочил из шатра. Дождь уже прекратился, сплошная облачность поредела, с неба светила наполовину полная луна. Она озарила просыпающийся лагерь, пробудившихся лошадей. Тишину разорвал громкий звук горна. Начиналась облава на меня…

У опушки леса я спрыгнул с коня. Корнет отъехал немного, затем помахал рукой и что-то прокричал. Слов я не разобрал, их развеял ветер. Повторять он не стал, просто скрылся в темноте. Я же подошел к границе леса, остановился и задумался. До восхода солнца оставалось еще часа два, идти ночью не хотелось, и я решил потратить это время на сон. Хоть немного отдохнуть. Набраться сил, ведь идти мне еще и идти!

Ночевка на открытой местности выглядела не лучшей затеей, потому я выбрал место, где как казалось, кусты росли не слишком густо и с разбега впрыгнул в чащу. Приземлившись, с удовлетворением отметил, что не очень сильно и поранился. Присел, прижался спиной к ближайшему дереву и, успокоив себе народной мудростью «утро вечера мудренее», сразу же заснул.

Казалось, только закрылись глаза, только уснул, как в сонное сознание влетели громкие крики. Я еще не разобрал, что это, сон или уже нет, как получил сильный удар в челюсть. Во рту расползался солоноватый привкус крови.