— Вот как, — сказал Мэтью.

— Вон, кстати, и кладбище, — сообщила Опал.

Они вышли из леса и оказались перед кладбищем, окруженным белой кованой оградой. Здесь царил идеальный порядок: сорняки были выполоты, маленькие деревянные кресты стояли стройными рядами. Мэтью насчитал сорок девять. Он не знал, много это или мало для подобного заведения, проработавшего пять лет, учитывая возраст и условия проживания гостей. Вряд ли кто-нибудь из них был вполне здоров, когда их сюда привозили, а потом лучше им не становилось.

— Когда стемнеет, одной могилой больше станет, — сказала Опал. — Вчера ночью вдова Форд померла. Хорошая старушка была, хлопот с ней почти не было. Так весело еще смеялась.

— Когда стемнеет? — Мэтью остановился и прислонился к ограде. Любопытство, не унимавшееся в нем после того, как он увидел мешок с надписью, лишь усилилось. — Почему это?

Она пожала плечами:

— Да потому. Если вы придете сюда завтра, то увидите свежую могилу, которую ночью вырыли. Так это тут делается.

— А похорон что, не бывает?

— Служба бывает, если вы об этом. Сначала врач тело осматривает, объявляет, что человек умер, а потом священник произносит свои слова. Вон там, в церкви. — Она показала на небольшое белое строение, видневшееся сквозь деревья. — Все, кто может и хочет, приходят попрощаться. Гроб в церкви весь день стоит. А потом, когда стемнеет, Башкан берет… Слушайте, а чего это вы все выспрашиваете?

— Хотелось бы знать, чего ожидать, — ровным голосом произнес Мэтью, — когда придет время моего дедушки.

— Ах. Ну конечно. Так вот, а потом… — Она умолкла и покачала головой. — Может, пусть вам лучше Мизз Лавджой расскажет? Мне и так уже достанется — дальше некуда.

— Хорошо. — Мэтью решил не напирать, чтобы не спугнуть ее. — Куда мы идем дальше?

Они прошли по тропинке мимо кладбища и церкви. Рядом с церковью проходила дорога, — видимо, она соединяется с главной аллеей, предположил Мэтью. Дальше среди деревьев стояла скамейка, а за этим наблюдательным пунктом земля полого спускалась к лугу. В поле зрения показалось еще несколько беленых домов.

— Там они и живут. В смысле, гости, — объяснила Опал. — В том, что справа, — мужчины, слева — женщины. Между ними — огород. А вон там, дальше, в домике поменьше, живем мы. Не ахти что, зато у каждой своя комната. А за домом — хлев. Она там коров и свиней держит. Корову я подоить могу, но свиное дерьмо месить не собираюсь, я ей так и сказала.

— Молодец, — сказал Мэтью. — А это что? — Он показал на приземистую постройку за домом работниц — она состояла как будто сплошь из стекла, сверкавшего на солнце. — Теплица?