Сонька, зевая, включила чайник. Он зашумел. Взгляд Соньки был злым.

– Я – Гамлет.

– Это не повод для гордости.

– А кто спорит? Но я могу объяснить, почему я Гамлет. Почувствуй логику! Гамлет был всегда во всём прав. Он прав был даже тогда, когда чуть не бросился с обнажённой шпагой на свою маму, хоть тень отца велела ему этого не делать. Тебе это никого не напоминает?

– Нет. И я хочу спать.

Сонька весьма долго сидела молча, не сводя глаз с проколотой ноги Юльки. Юлька усердно делала вид, что спит. Чайник закипел. Сонька аккуратно взяла его, и, соскочив на пол, подошла к Юльке. Та вмиг открыла глаза и приподнялась.

– Чего тебе надо?

– Лить кипяток на твоё лицо.

– Ты что, озверела, тварь? Поставь чайник!

– Ладно, как хочешь.

Эти слова были произнесены с такой интонацией, будто Юлька отвергла бокал вина. Опять сев на подоконник, Сонька прибавила:

– Извини. Я просто хотела тебя утешить.

– Чем? Кипятком?

– Нет, страхом. И избавлением от него. Зато уж теперь ты не сомневаешься, что я – Гамлет.

Юлька на всякий случай спорить не стала.

– Дай мне поспать, – сказала она.

– Да спи, – обиделась Сонька и заболтала ногами, уйдя в какие-то размышления. Не успела Юлька закрыть глаза, как в дверь застучали.

– Читать умеешь?

– Любимая, это я! – прозвучал за дверью вкрадчивый, хрипловатый тенор, – открой, пожалуйста!

– Пошёл вон, урод!