Юлька повторила вопрос.

– Я даже не знаю…

– На доске что-нибудь нарисовано, кроме панночки?

– Гребешок и церковь на заднем плане.

– Церковь с тремя конусообразными куполами?

Альбина молча кивнула.

– У панночки на щеке есть родинка?

– Есть.

– А есть она на изображении?

– Да, конечно.

Юльку мучила жажда, притом так мучила, что, казалось, стоит вдоволь напиться – сразу уйдут и боль, и тяжесть, и ощущение, что всё тело насквозь пропитано ядом.

– Пожалуйста, принеси попить, – попросила Юлька, движением головы указав на кружку. Актриса, поколебавшись, взяла её двумя пальцами и спросила:

– Где есть вода?

– Спроси в ординаторской. Если там дверь закрыта, набери в душе.

Альбина встала. Она как будто хотела что-то сказать. Юлька это видела, но ей слишком хотелось пить. Она попросила Альбину поторопиться. Кинозвезда ушла.

Судя по тому, что с улицы доносился шум не транспортного потока, а лишь отдельных машин, было сильно за полночь. Дул сквозняк. Видимо, курильщики позабыли закрыть окно между этажами. Впрочем, Юльку холод вполне устраивал, потому что она боялась уснуть. Спать было нельзя. Альбина вскоре вернулась.

– Спасибо, – сказала Юлька, взяв из её рук кружку, наполненную холодной водой, – она кипячёная?

– Да, наверное. Я сперва пошла в ординаторскую. Там заперто. Постучала – ответа нет. Стала искать душ. Вдруг вижу – возле буфета стоит тележка, а на ней чайник. На нём написано: «Кипяток».

– Ага! То, что нужно.

Приблизив кружку ко рту, Юлька ощутила запах лекарства. Это был димедрол. Её затрясло. Альбина не отрывала от неё глаз. Нужно было пить. Сделав вид, что пьёт, Юлька притворилась, что поперхнулась. Она закашлялась и воскликнула, указав рукой за спину Альбины: