– Лучше не скажешь.

Звонит телефон, и Кёркинтиллох отвечает. Внимательно слушает, вешает трубку и поднимает брови.

– Сейчас придет капитан «Найроби», – объявляет он. – Его зовут Фрейзер. Он хочет посмотреть в глаза итальянцам, до того как мы их увезем.

– Мать вашу. – Моксон свистит сквозь зубы. – Предвкушаю.

– Поставь себя на его место, ну?.. Корабль, которым ты командуешь, взорвали, и отнюдь не во время героической битвы. А когда он печально болтался в порту, пришвартованный к бую.

Ройс Тодд, не говоря ни слова, задумчиво поглаживает бороду. В отличие от других офицеров, одетых в безупречную военную форму, командир британских водолазов сидит в мятых брюках и в грязной рубашке цвета хаки.

– Это не его вина, – наконец произносит он.

Кёркинтиллох смотрит на него холодно и с упреком:

– Если ты командир и твое судно потопили, это всегда твоя вина, пока военно-морской трибунал не докажет обратное.

Моксон злобно кривится:

– Он им глаза выцарапает, этим сукиным сынам.

– Надеюсь, что нет, – строго перебивает Кёркинтиллох. – Он правила знает.

– Они так ничего и не говорят? – спрашивает Кампелло.

– Ни полслова.

– Вы их совсем никак не прижимаете?

– Что значит «прижимаете»? – усмехается Моксон.

– Вы меня поняли.

– А ты уже прижал испанскую девицу?

– Не сильно, насколько могу.

– Вот и мы – насколько можем… Причем мы можем гораздо меньше. Ты не представляешь, как мы завидуем гражданским службам.