– Приведи на праздник всех друзей. Харри тоже придет.

Бородатый взял рубаху, поблагодарил старуху и вышел из конторы. На улице он надел рубаху и, посмотрев на звезды, установил, что еще рано и у него много времени: особенно прохлаждаться было некогда, но зато можно было действовать спокойно, не торопясь. Прогуливаясь, он побрел в сторону железной дороги, туда, где должен был остановиться ожидаемый поезд и где сейчас прохаживался вдоль рельсов траппер с винтовкой в руках, неся что-то вроде часовой службы.

– Сегодня на празднике сядем рядом с Харри, – небрежно произнес Бородатый и поинтересовался, какой груз должен доставить поезд.

Заметив вдалеке Рыжего Джима, Бородатый поспешил удалиться. Тот его еще пока не узнал, но он не горел желанием предоставить ему возможность внимательнее рассмотреть его внешность. Три года назад, во время забастовки железнодорожников, он, Маклин, чуть не погиб от пули Рыжего Джима. Его тогда уволили, но он снова устроился на работу под чужим именем, изменив внешность. Счетовод в конторе, который рассматривал его как своего слугу и мальчика на побегушках, охотно использовал Маклина в качестве писаря при составлении ведомостей. Поэтому тот хорошо был осведомлен о многих вещах, которые, по мнению лагерного начальства, его совсем не касались. От него Харка узнал, например, сколько денег Рыжий Джим получает на свою группу разведчиков, состоявшую из шести человек, и тому пришлось платить им больше. Размолвка между ними по этому поводу была краткой, но содержательной, и с того дня Джим ненавидел Харри еще сильней.

В то время как Бородатый бродил по лагерю, юный индеец возвратился к своему вигваму и снова привязал коня перед входом. Пегий мустанг отца тоже уже щипал траву перед вигвамом. Значит, Маттотаупа вернулся из дозора. Войдя внутрь, Харка увидел отца спящим. Он не стал его будить. Через три часа Маттотаупа проснулся.

Изуродованная индианка вышла из глубины вигвама, разожгла огонь и принялась готовить для Маттотаупы кусок мяса антилопы. Ветки в огне потрескивали, в вигваме аппетитно запахло жареным мясом.

– Ты что-нибудь обнаружил? – спросил Маттотаупа сына на языке дакота, которого женщина, скорее всего, не понимала, потому что принадлежала к племени семинолов.

– Нет, я ничего не видел, – ответил Харка.

– Я тоже. Похоже, они пока не собираются нападать.

Мясо дожарилось, и Маттотаупа принялся за еду.

– Приходил Генри, – сообщил Харка. – Нас зовут на прощальный праздник. Он начнется, как только прибудет поезд.

– Мы пойдем.

– Я не пью. Они начнут насмехаться надо мной, и дело кончится ссорой. Не лучше ли мне остаться в вигваме?