– То, что ты говоришь, Шонка, известно нашим старейшинам. Но они не наказали меня. Потому что Маттотаупа – мой отец, а я была еще ребенком. Этим ты никого не сможешь осрамить.

– Я вовсе не хотел тебя осрамить. Я хотел похвалить тебя!

– Ты лжешь! В расшитую ткань своих красивых слов ты завернул кинжал.

Зрители, судя по всему, были на стороне Уиноны.

– Девушка! Придержи свой язык! – гневно ответил Шонка. – Я еще не все сказал, и сейчас все увидят, кто из нас лжет! Чотанка относится к тебе как добрый отец, а Унчида заботится о тебе как о своей дочери. Но в тебе поселился злой дух! – Он повернулся к Чотанке. – Чотанка! Где была Уинона ночью перед началом праздника?

Толпа затаила дыхание. Многие негодовали, возмущенные выдвинутым против Уиноны подозрением. Кое-кто сгорал от любопытства – не совершила ли эта девушка, в платье из шкуры белого бизона, и в самом деле какого-нибудь предосудительного поступка?

– Спала в моем вигваме, гадюка! – возмущенно крикнул в ответ Чотанка.

Рогатый Камень посмотрел на сестру. Она казалась совершенно спокойной, совсем не такой, как во время ночной встречи с братом.

Шонка подозвал какого-то дакотского воина свирепого вида, с мощным носом и низким лбом, не из рода Сыновей Большой Медведицы, – и назвал его имя:

– Это Кровавый Томагавк! Пусть он скажет, что видел!

– Чотанка! – начал тот степенно. – Мои глаза видели, как Уинона ночью перед праздником крадучись вышла из твоего вигвама, ушла в прерию и долго не возвращалась. Наконец она вернулась и так же тайком юркнула в твой вигвам.

– Это неправда! – возразил Чотанка. – Уинона!..

Девушка помедлила с ответом.

– Это правда, – сказала она затем.

– Где ты была?.. – возмущенно спросил Чотанка.

Девушка молчала. Слушатели так же молча переглядывались. Большинству девушек было жалко Уинону. Они сочувствовали ей. Кто же это мог быть, с кем она тайно встречалась ночью, гадали они. Кого она любила? Матери и бабушки судили строже. На их лицах появилось выражение презрения. Они ждали объяснений.

Чотанка побагровел от гнева и разочарования. Кровавый Томагавк остался доволен эффектом от своих слов. Шонка злорадно ухмылялся. Дочь изгнанника была опозорена перед вождями, воинами и женщинами трех племен. Теперь ей не поможет ни красивое платье, ни искусство врачевания. Еще мгновение – и ей придется с позором удалиться; Чотанка сам прикажет ей покинуть поле.

Уинона молчала.

Вдруг Рогатый Камень вышел на середину, так что его все могли видеть:

– Моя сестра Уинона встречалась той ночью со мной.