Слушатели разразились хохотом, и веселье долго не стихало – то там, то здесь слышались новые взрывы смеха. Шонка побагровел.

– Отвечай, где ты был в ту ночь, хвастун! – крикнул он.

Рогатый Камень повернулся к Шонке спиной и посмотрел в ту сторону, где стояли верховные вожди:

– Пусть вожди и старейшины дадут слово Горному Грому!

Горный Гром вышел вперед:

– Мой брат Рогатый Камень в ночь перед началом праздника ускакал на своем буланом мустанге в прерию и вернулся в вигвам утром. Это правда!

Слушатели были довольны. Уинона, юная целительница в белом платье из бизоньей шкуры, и Рогатый Камень с ожерельем из медвежьих когтей на шее, победивший во всех состязаниях, пришлись по душе всем, кто не принадлежал к числу их недоброжелателей и врагов. Слова Горного Грома были встречены громкими возгласами одобрения.

Кипя от злобы, Шонка смешался с толпой. Там его сразу встретили шестеро крепких мужчин-распорядителей, искусно разрисованных красками, и Шонка получил то, что полагалось в таких случаях клеветникам, – изрядную порцию тумаков и оплеух.

Глашатай от имени верховных вождей и шаманов объявил, что все девушки прошли испытание и признаны достойными принять участие в танце дев. Когда девушки покинули поле, на середину вышли молодые мужчины, которые хоть и стали воинами, но еще ничем не отличились ни в битвах, ни на охоте. Эти желторотые юнцы еще не решались ухаживать за девушками, поэтому на тех из них, что уже пытались тайно оказывать знаки внимания какой-нибудь девушке или играли для нее на флейте, тут же посыпались насмешки. Рогатый Камень и Горный Гром не стояли в их кругу, так как считались полноценными, зрелыми мужчинами, проявившими себя как доблестные воины и охотники. Зато Гуляющему по Ночам, сыну Мудрого Змея, пришлось присоединиться к «желторотым», и Сойка Пересмешница опять принялась весело, но довольно колко дразнить его за любовь к дочери вождя. Он покраснел, но ничего не отвечал.

Сойка Пересмешница не унималась, и вместе с ней смеялись другие зрители, особенно девушки. Правда, это было добродушное веселье, к тому же молодой мужчина должен был уметь сносить подобные шутки, а отвечать на них той же монетой ему не разрешалось.

Только одному человеку в толпе зрителей было не по себе – Рогатому Камню. Он видел мрачное выражение лица Мудрого Змея и тихонько отошел подальше, чтобы тот не заподозрил его в злорадстве, которого он вовсе не испытывал.

Наконец наступил вечер. Участники праздника постепенно рассеялись. Воздух после знойного дня был теплым. С гор подул прохладный ветер. На небе полыхал пышный закат, который постепенно поглотила тьма.