Наконец, когда раки закончились, когда последний початок кукурузы был обобран до кочерыжки, настало время особого торта, который Браун приготовил специально к этому событию. Торт стоял за автоматами с соком, спрятанный под куполообразной крышкой из нержавеющей стали.

— Командир! — обратился к Ванну Браун. — Народ заждался десерта. Думаю, у вас осталось не больше минуты, а потом начнется голодный бунт.

Оперевшись о стол, Ванн встал.

— Спасибо, боцман. Я знаю, что когда вы говорите «одна минута», о двух речь не идет. — Он обвел взглядом просторную столовую. — Я уже начал было думать, что завершу свою карьеру в военно-морском флоте самым пожилым командиром подводной лодки. В общем-то, в этом не было бы ничего плохого, но, как вам известно, когда мы вернемся домой, я расстанусь с «Портлендом». — Ванн кивнул на стенд с наградами. — Моя фамилия будет выбита на маленькой табличке из полированной латуни, и мое место займет другой. Но я хочу сказать, что для меня было большой честью и привилегией командовать «Портлендом» в этом походе.

В столовой наступила мертвая тишина.

— Нам поручили очень сложное задание. Мы столкнулись с трудностями, как с внутренними, так и с внешними, и преодолели их. Мы сделали то, к чему нас готовили. Мы выполнили приказ, который дала наша страна, и выполнили его хорошо.

Офицеры захлопали. Обитатели «крысиного прохода» встретили слова командира восторженными криками.

— Я хочу поблагодарить вас за то, что вы шли за мной всюду, куда нас вел долг, и за то, что и после этого вы согласились прийти ко мне на день рождения. — Ванн улыбнулся. — Не сомневаюсь, если бы должность командира была выборной, мои шансы были бы невелики. — Он взглянул на Брауна. — Боцман, на сколько голосов я мог бы рассчитывать?

— Все зависит от того, командир, что еще вы добавите к сказанному.

Бурные овации перешли в громкое скандирование:

— Торт! Торт! Торт!

— Несите торт! — приказал дежурным по камбузу Ванн.

Те подняли большой поднос, напрягаясь так, словно на нем лежало что-то сделанное из цельного куска стали, а не из муки, сахара, воды и восстановленных яиц.

— Расступитесь! — крикнул Браун офицерам, сидевшим за столом командира.

К вящей радости матросов и старшин, те подчинились команде боцмана, освобождая место. Дежурные тяжело опустили поднос на стол. Вытерли пот со лба, подняли крышку и отступили назад.

На совершенно пустом подносе лежала ленточка с надписью: «С днем рождения, Невидимый Ванн».

Молодые матросы в синих комбинезонах кричали, вопили и хохотали словно сумасшедшие, как это бывает с теми, кто уже много времени не сталкивался ни с чем смешным.