— Центральный пост, говорит акустик, — сказал Бам-Бам. — Вижу прямо по курсу глубоко сидящий в воде ледяной хребет, дистанция восемь тысяч ярдов. Китовый голос доносится с противоположной стороны.

Ванн перевел взгляд на УВЧ-экран. В верхней части начинала вырисовываться тусклая буро-красная полоса толстого ледяного хребта.

— Командир, опустить лодку глубже? — спросил Стэдмен.

Это был не столько вопрос, сколько предложение.

— Мистер Стэдмен, если мне что-нибудь понадобится, я дам вам знать.

— Так точно, сэр.

Однако Стэдмен совсем не был уверен, что командир поступает правильно. Ледяной хребет надвигался со скоростью восемь узлов, и даже если за ним находится чистая вода, «Портленд» подвергался ненужной опасности.

— Вам-Вам, выключите своего кита, — распорядился Ванн.

В наступившей тишине самым громким звуком оказался хруст разгрызаемых кубиков льда. Вдруг Ванн, склонив голову набок, посмотрел вверх. Откуда-то доносилось слабое, но отчетливое пение кита.

— Акустик, проверьте переключатели. Я по-прежнему слышу кита.

— Как и я, командир. Звук проникает прямо через корпус. Судя по всему, цель номер девять гораздо ближе, чем я предполагал.

— Самый малый вперед, — приказал Ванн. — Держать скорость четыре узла.

— Командир, — сказал Бам-Бам, — цель номер девять пройдет совсем рядом от нас по левому борту. Через минуту я определю расстояние до нее.

«Байкал».

— Товарищ командир, попробуйте сейчас, — сказал Беликов. — Я соединил два передатчика вместе и удвоил силу сигнала. Полагаю, это позволит нам заглянуть вперед еще примерно на километр.

Марков посмотрел на ленту самописца. Толщина льда над головой все еще оставалась около пяти метров, но по крайней мере удалось найти свободный проход, которым он собирался воспользоваться.

— Как только минуем этот глубоко сидящий хребет, дадим Паваротти отдохнуть и вернемся к обычному шумопеленгатору.