— Кому какое дело, что эти шпионы увидят ржавый «Тайфун»? От этого пострадают лишь приятели Федоренко. Они не смогут больше ничего украсть. Все прочие останутся при своих.
— Да, кстати, а где этот слизняк?
— У себя в каюте, наслаждается заслуженным сном, — усмехнулся Марков.
Взяв микрофон, он задумался, какие последствия будут иметь следующие слова. Для него самого. Для членов экипажа, для их семей. Для России и мира в целом. Марков решил быть кратким.
— Я дам вам свой ответ через час. «Байкал» связь окончил.
Он отпустил микрофон, и тот закачался на шнуре словно маятник.
— Через час? — спросил Грачев.
Марков поднял взгляд.
— Я собираю всех офицеров в офицерской кают-компании. Я хочу, чтобы ты тоже присутствовал.
— Что за собрание?
— Мы будем голосовать.
— И за кого я должен отдать свой голос?
— Это будет голосование другого рода, Игорь.
Кок Павел был занят приготовлением обеда из телячьих котлет, творога и каши, и тут поступил приказ от Гаспаряна.
Вытерев рукавом пот со лба, широкоплечий кок повернулся к одному из матросов, помогавших ему.
— А ты иди готовь поднос с закусками для офицеров! Бутерброды с копченой рыбой, сыром и повидлом.
— И когда это должно быть готово?
— К следующему Новому году. — Увидев недоумение матроса, Павел объяснил: —