— Вы — мисс Голдинг, не правда ли? Ну, так я должна вам сказать, что Джеральд в Лондоне. Я не ожидаю его сегодня обратно, он будет ночевать в городе и вернется сюда только завтра к обеду.

— Вы не ожидаете его возвращения сегодня? — пролепетала растерянно Джесси. — Но он прислал мне телеграмму, в которой просил меня приехать.

Молодая особа кивнула головкой, и в глазах ее засветилась насмешливая улыбка. Это была, несомненно, красивая девушка, высокая брюнетка с правильными, почти классическими чертами и густой массой черных волос, красиво обрамлявших лицо и связанных тяжелым узлом на затылке. Однако, несмотря на ее природную красоту, статность фигуры и изящность линии плеч и овала лица, она не производила того хорошего впечатления, какое обыкновенно производит красивая женщина или девушка.

Быть может, этому мешали неискусно усиленный румянец и цвет губ, подведенные углы глаз и брови и сильно напудренное лицо, причем все это было сделано весьма неумело и только придавало ей очень нежелательный отпечаток известного типа женщин. Кроме того, несмотря на то, что она была дома и, вероятно, не собиралась никуда в такую погоду, на ней было изящное манто и платье, претендующее на роскошь, что было весьма некстати, а грудь и пальцы были усыпаны драгоценными камнями, словно она хотела удивить и поразить такой выставкой драгоценностей.

Если бы Джесси встретила ее где-нибудь в другом месте, а не в доме Джеральда, она, вероятно, приняла бы ее за актрису, или танцовщицу, или кого-нибудь в этом роде, но здесь она положительно терялась в догадках.

— Я боюсь, что вам пришлось сильно промокнуть, — сказала молодая особа, — но обратный путь для вас будет еще хуже, а никакого экипажа здесь получить нельзя. Теперь я почти сожалею, что вы приехали!

Джесси широко раскрыла глаза от удивления и недоумения.

— Но Джеральд звал меня… Где же он? Что все это значит? Я ничего решительно не понимаю!

Молодая особа на этот раз оскорбительно рассмеялась и, расположившись по возможности удобно в одном из кресел, смерила Джесси с головы до ног наглым, небрежным взглядом и сказала:

— Да, конечно, но сейчас вы все поймете. Дело в том, что телеграмму вам послал не Джеральд, а я. Я желала вас видеть, моя милая! Мне хотелось посмотреть на ту девушку, на которой он должен был жениться. Почему же мне было не доставить себе этого удовольствия? Ну, пожалуйста, не смотрите так гневно. Ведь мне это решительно все равно, и Джеральд, наверное, будет смеяться, когда я ему расскажу все это. Он должен смеяться, если я прикажу! Ну, да вы хорошенькая девушка, этого отнять нельзя, и, говорят, вы богаты? Тем не менее вы опоздали… Вот поглядите-ка сюда, американская красотка! Видите эту вещицу у меня на руке? Он нашел себе нечто английское, душечка, и из моих когтей никогда не выберется, за это я ручаюсь! — И она стала совать чуть не под нос Джесси свою руку с толстым и массивным обручальным кольцом на пальце, кольцом, казавшимся несколько подозрительным между другими ее многочисленными кольцами.