Еще удивительнее было известие, что Дики и сам побывал в боях, но относится к этому спокойно:

– Случались схватки с разбойниками, только вот эти засранцы при первом же залпе давали деру. Бороды до пупа, а отваги, мля, ни на грош.

С тех пор беседы через переборку стали часты, и Раджу довольно быстро освоил вокабулярий нового друга, чьи рассказы буквально завораживали, и жизнь военных музыкантов представлялась невероятно яркой. Просто не верилось, что одногодки Раджу достигли столь потрясающих высот, по сравнению с которыми его собственная жизнь казалась постыдным прозябанием, и оттого было странно, что Дики проявляет острый интерес к ее скучным подробностям: Раджу ходил в школу? У него есть мать? А отец? Семья питалась в харчевне или мать готовила сама? Где он выучил английский?

Случалось, Раджу терял осторожность, приоткрываясь больше, чем того хотел. Например, однажды он сыграл мелодию на инструменте приятеля, и тот спросил:

– Где это, мля, ты так намастырился?

– Брал уроки, мля, игры на блокфлейте.

– Нихера себе! – вытаращился Дики. – Какой слуга может себе позволить музыкальные уроки?

Пришлось выкручиваться, на ходу сочиняя историю о службе у капельмейстера.

Потом захворал один флейтист, и Дики предложил своего друга на замену. Тамбурмажор, косматый коротышка с вечно недовольным лицом, за любовь к брани и похабщине прозванный Срамословцем, согласился прослушать кандидата.

Раджу пал духом, узнав об оценке своего исполнения: “Играет будто срёт”. Но Дики посмеялся над его огорчением и объяснил, что он удостоен редкой похвалы:

– Имелась в виду плавность звучания. Ты, мля, прям готовый флейтист!

Зрелище, открывшееся на внешнем рейде Сингапура, впечатлило Кесри не меньше, чем молодых сипаев: величественный трехпалубный парусник среди шести военных кораблей на якорной стоянке.

“Лань” и дюжина других транспортных судов встали чуть в отдалении, их палубы пестрели красными тужурками солдат. Рядом с “Ланью” бросил якорь корабль, перевозивший первую роту бенгальских волонтеров, сипаи горланили, приветствуя друг друга.

Кесри разглядел, что уже прибыли батальоны 49-го и королевского ирландского полков, а также камеронианцы; только 37-й мадрасский полк еще был в пути.

Потом капитан Ми вызвал хавильдара для ежедневого доклада о настроениях в роте. Наспех покончив с этим делом, он ознакомил Кесри с боевыми кораблями, скороговоркой перечисляя их названия и вооружение: вон “Крейсер” с восемнадцатью пушками, а вон там – “Алджерин”, имеющий десять орудий, рядом с ним два фрегата, “Конвей” и “Аллигатор”, у каждого двадцать восемь пушек. А самый большой парусник – это линкор “Уэлсли”, у него семьдесят четыре орудия как минимум.